Товаров: 0 (0р.)

Ингушетии свадьбы: Кавказский Узел | Обычаи джигитов нашли отражение в ингушских свадебных традициях

Содержание

Об исконных традициях и веяниях времени — «Ингушетия» — интернет-газета

Соответствовать представлениям о прекрасном, жить по понятиям своего народа, по его неписанным адатам — так нас учили наши отцы и деды. И эту самобытность они сохранили, будучи в изгнании, лишённые родного крова и земли предков. Мы старались придерживаться этого, несмотря на изменяющееся время, на трансформацию нравов и традиций в современном мироустройстве.

То, что мы наблюдаем сегодня, разумеется, беспокоит не только автора этой статьи, но и тех, чьи взгляды никак не вписываются в рамки происходящих перемен. Всё, что хотелось сказать, или решить проблему в формате одной этой публикации, разумеется, не удастся. Мы и не питаем таких иллюзий. Эта лишь попытка обозначить тему, которую мы сообща можем с вами решить, если каждый начнёт с себя.

Рассмотрим, так сказать, нововведения в наши традиции на свадьбах, так как это самая популярная часть нашей жизни, и не секрет, что свадьба — это концентрация нравственных установок, издревле сложившихся в нашем обществе.

Свадебный обряд отчасти демонстрирует и закрепляет национальное самосознание, со всеми его составляющими. Свадьба также показывает, на каком уровне находится у нас сегодня национальная культура.

Начнём с того, что во главу угла в этот день ставится задача достойного приёма гостей, проводы и встреча невесты. А это значит, что следует показать на высшем уровне этикет гостеприимства, этикет, проявляемый к сватам, этикет свадебного эскорта, этикет невесты в доме родителей и в доме жениха и многое другое. Это всё лейтмотивы свадебного обряда, строго регламентированные до мелочей, которые сохранили себя до наших дней с небольшими лишь изменениями, связанными с ходом исторического развития.

Застольный этикет и горячее подношение

К прекрасному образу свадебного мероприятия в первую очередь можно отнести праздничное застолье. Речь здесь пойдёт только о женской стороне вопроса. К столу предъявлялись два обязательных требования: гостей рассаживали по статусу — почётное место занимали сначала родственники старшей женщины в доме, далее сваты со стороны старшей невесты, младшей, сваты замужних дочерей и т.  д. И второе обязательное требование — подача основных блюд, то есть мяса, бульона, картофельного соуса и, конечно же, чая.

Что мы наблюдаем? Не везде, но часто гости рассаживаются беспорядочно, потому как за этим должным образом никто не следит. Далее, этикет требует, чтобы к приёму пищи приступали только с разрешения тамады, что выглядит обычно произношением молитвы, и заканчивается так же, с последующими пожеланиями благополучия новой семье. Если со стола кому-то нужно было встать, уйти, то следовало обязательно извиниться.

Сегодня, как правило, ни тамада, ни сидящие за столом не знают или просто не придерживаются этих правил. Порядок ингушского застолья нарушается. Что касается обязательной подачи в горячем виде основных блюд, то мы замечаем, что на стол ставятся разные яства, чтобы удивить гостей, а должное не соблюдается. А ведь как раз за этим следили раньше, чтобы не вызвать порицание со стороны гостей.

Ресторан или ингушский свадебный дом

Отчасти традиции застольного этикета нарушаются и внедрением в наше общество ресторанных свадеб. Ничего не имея против такого нововведения, следует отметить, что нынешние ресторанные условия никак не вяжутся с нашими традициями. Размываются понятия «бехке нах» — почётные гости, не учитывается возрастной критерий. Масса в одном зале теряет свою традиционность и торжественность в том понимании, в каком мы это привыкли видеть, и с чем жили столетия.

Само по себе играть свадьбы на специально отведённой территории очень удобно, тем более сейчас, когда увеличилось количество городских жителей и квартирный формат не позволяет проводить большие ингушские свадьбы. Но, чтобы сохранить традиционность, следует строить свадебные дома в ингушском духе. Пусть это будет «Ингушский свадебный дом» со всеми составляющими. Думаю, читателю вполне понятно, о чём идёт речь.

О свадебном наряде, букете и образе невесты в целом

Как же втолковать девушкам, что прекраснее нашего национального наряда, с особым шармом традиционности, с неповторимой красотой и изяществом, ещё ни один дизайнер моды не придумал. Почему девушки предпочитают ему бальное платье? И делают они свой выбор с молчаливого согласия родителей.

Не вяжется с ингушскими представлениями о красоте и длинный шлейф платья невесты. Бедная девушка волочит его по полу, с трудом умещает в машину, чтобы потом дотащить до угла. Вот и весь маршрут. Дальше он теряет свой смысл.

Не вписывается в образ ингушской невесты и свадебный букет. У нас в национальный костюм уже включена деталь, которая должны быть в руках — эта сумочка. Она предназначалась для предметов личной гигиены и для денег, которые невеста в качестве подарка дарит молодым снохам и детям, и для денег от друзей жениха, которыми они одаривают невесту.

А теперь что? Если невесты, у которых мы заимствовали свадебный букет, бросают его через голову и таким образом избавляются от него, выбирая девушку на роль следующей невесты, то нашим невестам либо остаётся следовать их примеру, к чему, видимо, скоро мы и придём, либо держать букет в руках до помрачнения вместе с сумочкой, пока она не избавится от него.

И пылится он потом где-то в углу. Это нововведение, увы, прочно закрепилось уже в наших традициях. Причём везёт букет девочка со стороны жениха, а родственники невесты его, так сказать, «выкупают». Так смысл в чём?

Теперь о головном уборе. У нас в наряде присутствует шапочка, поверх которой накидывается вуаль. Вуаль делает невесту таинственной, каждой гостье хочется приподнять её и заглянуть, посмотреть, какова невеста. Ей в свою очередь вуаль помогает скрыть взгляд, чувствовать себя немного комфортнее, ведь все взоры на свадьбе устремлены на неё. Сейчас мы замечаем, что большинство невест открыты. И лицами, и манерами, и без головного убора, ну если не учесть, что там, на заднем фоне причёски, висит небольшая завеса. Это, может, и нравится кому-то, бесспорно, иначе бы не надевали. Но это, однозначно, не прекрасный образ ингушской невесты.

Невеста и торт

Возьмём теперь нашумевшую в соцсетях историю с разрезанием невестой свадебного торта. Откуда эта традиция? Зачем она нам — ингушам? Где образ неподвижности, загадочности, таинственности? Где опущенный взор, грусть в глазах, показывающие её внутренние переживания, разлуку с родным домом и тому подобное?

На свадьбе ингушской невесте подобает стоять скромно в углу, опустив глаза и лишь изредка поднимая взгляд. Лишние движения теряют создаваемый в тот день всеми ореол торжественности. А что же мы имеем? Если не разрезаемый и подаваемый невестой торт, как в американских фильмах, что, к счастью, особо не уживается в нашем обществе, то чрезмерно улыбающуюся невесту, смотрящую по сторонам и не в меру общительную.

О публичности фотосессий

Фотография отца рядом с дочерью, выходящей замуж, вызвавшая возмущение на высшем уровне в чеченском обществе, к сожалению, имеет место и у нас. Ладно, мы уже стали допускать, когда мама позирует рядом с дочерью-невестой. Хотя хозяйке дома в этот день положено следить за организацией свадебного мероприятия, каждому гостю уделить нужное внимание, поставить доверенных «смотрителей» за каждым столом и тому подобное. Но мама крутится возле дочери, выходящей замуж. Это у ингушей всегда считалось недостойным поведением. Но, как видим, сегодня это стало уже нормой.

Стало нормой для многих выставлять и фотографии молодожёнов. А теперь вот и отец пристроился рядом с дочерью.

Интересно, что бы сказали на это матери и отцы этих современных отцов и матерей. Кто-то скажет — это их личное дело, и не ошибётся. Речь идёт о том, что красиво и что недостойно по представлениям ингушского народа. В данном случае нарушаются традиции сдержанности и скромности. Безусловно, родители любят свою дочь, но об этом у ингушей не принято было ни говорить, ни демонстрировать.

А «фотосессия» невест? Вот она, то размахивающая «крыльями», то утопающая в свадебном платье на полу или на кровати. Такая демонстрация себя тоже не наша культура. Никто не против фотографий, но оставьте их в семейном архиве. Зачем выставлять? Не думаю, что это обрадует будущего супруга или его родственников, живущих по ингушским понятиям «достойного и недостойного». Это уже маленький клин в ваш семейный фундамент. Уж как надо будет постараться потом, чтобы закрыть эту трещинку.

Деньги за исполнение танца

Теперь о другой новой тенденции, свидетелем которой тоже приходится быть, если в свадебное торжество вошла лезгинка. Это — деньги, которые протягивают джигиты нашим горянкам во время танца. И они берут и демонстративно несут их по кругу, как добытое в бою знамя и кладут в карман. Никогда, ни в какие годы девушка-ингушка себе такого не позволяла. Да, мы это наблюдаем у других народов. Ничего не имея против, просто скажем, что это тоже не наша традиция. Наши предки нам эту культуру не прививали, отвергали её напрочь, признавая за ней некое мещанство и потерю духовности.

Наши девушки в танце испокон веков демонстрировали скромность, гордость, грацию, а не возможность «заработать» и продемонстрировать телодвижение.

К сожалению, приходится быть свидетелем того, что на это спокойно взирают старшие, которые не делают замечание ни девушкам, ни парням. Что касается молодых, тут дело в незнании наших адатов, именно так мы понимаем это отклонение от традиций. А что же старшие?

Свадебный эскорт

Теперь пару слов и о свадебном эскорте, точнее, о поведении некоторых джигитов, «всадников без головы», которые проделывают разного рода трюки во время движения, создавая аварийные ситуации и считая такого рода лихачество и хамство составляющим обряда свадебного эскорта. Это касается и беспорядочной стрельбы.

По традиции, стрелять, и то из ружья, дозволительно было во время ввода невесты в дом жениха, не более. Хотя «охотники» пострелять были всегда, но их действия вызывали в народе осуждение. И, как правило «героические» проступки совершают те, кому безразлична судьба молодых, да и само свадебное мероприятие. Они обычно делают это, чтобы «оторваться», бросая вызов всем, кто призывает к порядку и благоразумию.

Что делать?

Малостью назвать все эти отклонения мы не имеем права. Эти новшества весьма опасны, поскольку быстро распространимы и приживчивы. Как известно, малый «грех» имеет характер медленного проникновения и разрушения целостного. Множество отступлений от исконных традиций начинают утверждаться в народе, с осознаваемым чувством неизбежности времени. Вот тут наступает нивелирование народностей. А это куда опаснее, чем реально кажущаяся угроза исчезновения народа.

Так что в вопросе что делать, ответ один — бороться за сохранение исконных традиций всеми доступными средствами. Раньше этим занимался социальный институт старших женщин. Не секрет, что женщина сохраняет народ, она есть образец культуры. Старшие женщины подмечали, что верно, что нет и, порицая, призывали к порядку, а поощряя и давая высокую оценку, закрепляли в сознании молодых женщин наши традиции. Но сегодня эта система не работает в силу разных причин.

Что остаётся? Остаётся то, что этим должны заниматься работники культуры, образования, СМИ, те же блогеры и все, кто позиционирует себя настоящими патриотами, ибо нашу культуру, в отличие от другой ситуации, не зависящей от нас, никто у нас не отнимает. Мы сами, предавая её поэтапно забвению, подвергаем её уничтожению. Вот где надо бить в колокола, чтобы не было потом поздно.

Всё остальное обратимо, дело лишь времени.

Ингушская свадьба, или кто сядет за первый стол

Свадьба в жизни ингушей всегда являлась большим и радостным событием. Для молодежи она служила не только источником развлечений, но местом выбора невест и женихов.

Аульная молодежь заблаговременно готовилась к этому событию: девушки вышивали носовые платки, шили праздничные наряды, молодые люди придумывали остроумные головоломки, загадки, изречения для бесед с девушками во время «зоахалол» — «сватовства».

Во время свадьбы молодой человек передавал избраннице через посредника (мальчика или женщину) конфеты, печенье, деньги, таким образом выражая ей свои чувства и надежды. Если он был девушке по душе, она, в свою очередь, передавала ему два носовых платка (ему и другу), а с конца XIX в. посылала и папиросы! Эти знаки внимания символизировали начало их знакомства, которое могло впоследствии закончиться сватовством.

Если сватовство осуществлялось в зимнее время или ранней весной, свадьбу чаще всего устраивали осенью, после полевых работ. Время назначалось родственниками жениха, с учетом готовности к свадьбе и родственников невесты. Когда все необходимое для торжества было готово, родители жениха отправляли к родителям невесты стариков для окончательного согласования времени свадьбы.

К свадьбе обе стороны готовились самостоятельно, так как праздновали одновременно у жениха и у невесты. В доме жениха свадьбу играли три дня, в доме невесты — один.

Накануне свадьбы сторона жениха в дом невесты отправляла «хьоалчах»: одного-двух баранов, мешок муки, чай, сахар, масло и др. Отец невесты или близкий родственник по отцовской линии великодушно мог отказаться принять «хьоалчах», кроме баранов. На свадьбу в дом невесты приглашали близких и дальних родственников со стороны обоих родителей, бабушек, дедушек, снох, соседей, а также друзей семьи. С этой целью по аулам посылали специальных гонцов на лошадях.

Девушки, снохи, сыновья близких родственников за несколько дней до свадьбы приезжали в дом жениха, чтобы помочь в организации торжества. Особый почет на свадьбе в доме жениха и в доме невесты оказывался не только близким родственникам, но и родственникам со стороны снох, зятьев, а также старикам. Их раньше других обслуживали, сажали за лучший, буквально «первый стол» — «хьалхарча шун тIа». Мужчины и женщины всегда находились в разных помещениях. Кроме того, в разных помещениях находились даже молодые и пожилые мужчины. Таким образом соблюдались и подчеркивались половозрастные различия. В комнаты с лучшим убранством размещали самых почетных мужчин — родственников снох и зятьев — «захалаш», родственников по материнской линии отца и матери, а также и других «бехке нах». Им подавали лучшие блюда, уделяли особое внимание. На свадьбе у жениха собиралось от 200 до 500 и более человек, в зависимости от численности фамилии, разветвленности родственных связей и состоятельности семьи. Состав участников при этом постоянно менялся — одни приходили, другие уходили.

Заблаговременно определялся состав свадебного поезда — «замеш», участники которого должны были поехать за невестой, а затем принять активное участие во всех свадебных обрядах. В его состав входила молодежь из семей «захалаш». Родные сестры жениха оставались дома. Они встречали и угощали многочисленных гостей, оказывали им внимание. Как правило, близкому родственнику или другу жениха из благополучной семьи давалось почетное поручение вывести невесту из девичьей комнаты, посадить ее в свадебную карету или на арбу. Также одной из почетных родственниц или подруг невесты, тоже из благополучной семьи, поручали «маха болла» — приколоть иглу с белой ниткой к подолу «чокхи» — свадебного платья невесты — перед ее выходом из отцовского дома, а также положить завернутый в белый платочек серебряный рубль («белый рубль») или разменный червонец — «кIай ахч» за грудь, что символизировало пожелание невесте быть счастливой и хорошей хозяйкой, швеей. Этот платок с иголкой, червонец и ленту, привязанную к косе, женщина хранила всю жизнь как дорогую реликвию и талисман. Поручение «маха болла» для девушки было почетным и приятным делом.

Утром в зависимости от расстояния до дома невесты в 10-12 часов из дома жениха за ней отправлялась свадебная процессия. Число участников свадебного поезда в среднем составляло 15—30 человек и более. Однако к свадебному поезду присоединялась молодежь, имеющая своих коней, а также специальная подвода с детьми, а позже — машина. Собравшиеся в доме невесты гости с волнением ждали появления «замеш». Состоятельные родители приглашали в дом участников свадебного поезда и угощали их. Приезжие юноши и девушки со свадебного поезда знакомились с молодыми гостями в доме невесты. Тут устраивались танцы, смотрины. Девушки-гостьи становились в ряд во главе со старшей по возрасту и более находчивой тамадой. Хозяйские дочери, занятые обслуживанием гостей, в этом веселье участия не принимали. Напротив девушек рассаживались гости — парни, возглавляемые тамадой. Впереди на почетном месте стояли девушки и усаживались юноши дальних родственников — «захалаш», соседская молодежь и их друзья, «бехке нах» — почетные родственники. После приветствий своих «захалаш» и представлений друг другу хозяева начинали веселить гостей, организуя «зоахалол» — символическое сватовство и танцы. Для «зоахалол» молодежь собирали отдельно. Там были «девушки из свадебного поезда» — «заме мехкарий» и молодые люди — гости с невестиной стороны. И наоборот — молодые люди из «замеш» и девушки со стороны невесты. Причем, молодые люди рассаживались на стульях, поставленных в ряд. Напротив становились стройные девушки в нарядных свадебных платьях — «чокхи». В этих нарядах они выглядели грациозно и величаво.

Затем для гостей устраивали танцы. Иногда их приглашали в дом к столу. Угостить многочисленных участников свадебного поезда для хозяина было очень обременительно, поэтому, как правило, этого не делали. Да и танцы в доме невесты бывали далеко не всегда.  

Невеста — наш человек! 

После окончания «зоахалол» и танцев совершали обряд прикалывания иголки к подолу юбки невесты. О готовности невесты к выводу сообщали старшему свадебного кортежа. Последний отдавал распоряжение вывести невесту из дома. Юноша, которому было поручено совершить обряд вывода невесты, отправлялся в сопровождении двух-трех дружек жениха в ее комнату. В некоторых селах существовала забавная затея не впускать гостей и не выпускать невесту без выкупа. Дверь помещения, где находилась невеста, охранялась молодыми женщинами, которые требовали выкупа. Обе стороны вступали в шуточные пререкания. Сторона жениха требовала отпустить с ними невесту, так как она уже «тха саг» — «наш человек». Невестина сторона настаивала на том, что она еще в доме отца и принадлежит им. У окружающих эти пререкания вызывали смех и веселье. Кончалось это тем, что женщины уступали или молодые люди давали выкуп. Однако требование выкупа многие не одобряли. Этот обычай не был распространен широко.

В старину девушки, приехавшие за невестой, и родственницы невесты пели свадебные шуточные песни. Они становились в два ряда друг против друга и обменивались шуточными песнями, имеющими целью высмеять противную сторону и воспеть достоинства своей. Приехавшие за невестой девушки пели, обращаясь к ней

— Красавица, счастье тебе привалило,
Себе достойного ты полюбила.
Как черный сокол среди соколов —
Птиц предводитель крылатый,
Так твой удалец среди удальцов —
И тамада, и вожатый.
Тебе досталась заря навсегда,
Что солнце опережает.
Тебе досталась с неба звезда,
Что ярче луны блистает.

Девушки, представляющие интересы невесты, отвечали:

— Не сокол гордый послал за тобой,
А толстомордый кобель и рябой.
То не заря в ночных небесах,
Не звезда, что сравнима с луной,
А необученный конь в камышах
Мечется, как шальной.
Пыль на дороге вздымая до туч
Краями шальвар неловких,
Словно мухи с навозных куч,
Пришли за тобой золовки.  

Борьба двух родов или просто… шутка? 

После этих состязаний женщины прощались с невестой. Молодые люди начинали стрелять из огнестрельного оружия, имитируя победу рода жениха над родом невесты. Затем свадебный кортеж отправлялся в путь.

На протяжении всего пути невесте запрещалось оглядываться назад, «чтобы не вернулась отвергнутой в отчий дом». Свадебный поезд включал в свой состав подводы, арбы, линейки, верховых лошадей — в зависимости от состоятельности семьи.

На одной подводе с невестой ехали девушки, особо почитаемые, а впереди сидел молодой человек, выведший невесту из дома ее родителей. По дороге процессия останавливалась, устраивались танцы и другие увеселения. В более ранние времена сельчане останавливали свадебный поезд и требовали выкупа за невесту, а подростки, не получившие выкупа, бросали вдогонку свадебному поезду тухлые яйца. Генетически этот обычай символизировал борьбу двух родов в связи с заменой матрилокального поселения патрилокальным. В конце XIX в. этот обряд утратил первоначальный смысл и воспринимался как действия шуточного характера.

Когда свадебный поезд подъезжал к дому жениха, дети извещали об этом его семью. Все гости выходили навстречу свадебному кортежу. Молодой человек, сопровождавший невесту и ехавший с ней на одной подводе, помогал ей сойти и, держа своей правой рукой ее правую руку, торжественно вводил ее в «нускала цIа» — «комнату невесты». С этого момента молодой человек становился доверенным лицом и другом молодой семьи. Когда невеста переступала порог дома, одна из женщин семьи жениха стелила под ноги невесте коврик и веник, которые невеста должна была поднять и отложить в сторону, а другая — осыпала невесту сладостями (конфетами, печеньем, разменной монетой и др.). Этим обрядом символически выражалось пожелание невесте «сладкой», обеспеченной жизни. Затем в чайной ложечке невесте подносили мед и масло, предварительно дав это свекрови. Символически этот обряд означал пожелание: «Будь мягка, как масло, и сладка, как мед», то есть безропотной и ласковой в новой семье.

В рассматриваемое нами время этот обряд означал и пожелание экономической обеспеченности. Во время ввода невесты в дом у некоторой части ингушей мать жениха с щипцами садилась на маленький стульчик перед печкой. Этим действием подчеркивалось, что с приходом в дом молодой женщины старая хозяйка не хочет терять своей былой власти. Руководство она оставляет за собой, а молодой женщине предоставляются функции помощницы. Затем невесте в руки давали мальчика-младенца. Она ему вручала деньги. Этот обряд выражал пожелание невесте иметь сыновей. После этих церемоний невесту ставили в уголок за занавеской. Сюда посмотреть на невесту заходили старые и молодые. Осмотрев невесту и дав ей оценку («красивая», «некрасивая», «жених красивее» и др.), гости выходили из комнаты. Девушки, окружающие невесту, усаживали ее до появления нового посетителя. Каждого нового посетителя невеста должна была встречать стоя. На второй и третий день посетителей становилось значительно меньше.

В первый же день свадьбы в комнату к невесте приходил мулла с Кораном в руках для свершения религиозного обряда регистрации брака по шариату. В присутствии одной из старших женщин у невесты спрашивали ее согласия стать женой молодого хозяина дома.

Все дни свадьбы жених фактически не показывался. Он находился в доме дружка или родственников, неподалеку от своего дома. Его окружали друзья, которые не давали ему скучать. Хозяева дома готовили для него и его друзей праздничные угощения. Если невеста была из одного с ним села, он вечером уходил к сестрам невесты и проводил там время.

На третий день на свадьбу к жениху принято было приглашать родственников невесты — мужчин. Приглашенным, которых было не больше 5—6 человек, оказывали торжественную встречу и приглашали по возможности к изысканному столу. «Все время до свадьбы и после нее жених и другие его родственники стараются оказывать всяческие услуги и внимание фамилии невесты», — писал профессор Н. Ф. Яковлев. Генетически это объясняется стремлением умилостивить род невесты в период, когда матрилокальное поселение молодых заменялось патрилокальным. «Свадьба в доме невесты была скромной и выглядела, скорей, как проводы девушки. Гости начинали расходиться после отъезда невесты, и к концу дня оставались лишь самые близкие родственники и приезжие из других сел. Особенно в религиозных семьях под предлогом, что умер чей-то родственник или сосед, что кто-то болен и т. п. танцы и веселье не организовывались, и свадьба проходила очень скучно».

Свадебный финал

Заключительной частью свадебного обряда являлся первый выход невесты за водой в сопровождении девушек, молодых женщин и детей через две недели после свадьбы. К этому дню готовились заблаговременно и очень тщательно. Приглашались близкие родственники и соседи, готовились праздничные блюда, играла гармонь. Невеста в окружении женщин, девушек и детей с кувшином в руках отправлялась к колодцу или роднику, которые обычно находились далеко от дома. Братья жениха возвещали начало этой процессии выстрелами. По приходу к роднику невеста наполняла кувшины всем женщинам и девушкам, находившимся у родника. Сюда приходило большое число молодых людей в поисках невест. Профессор Н. Ф. Яковлев описывает этот обряд следующим образом: «Недели через две она отправляется в первый раз по воду. Ее сопровождают женщины — родственницы и ребятишки. Когда она зачерпнет воды, в колодец или источник бросают новую иглу и яйцо — «для матери воды и природы», а женщины в это время приговаривают: «Пошли нам счастливой жизни» и др. пожелания. Вернувшись домой, по-праздничному отужинав, молодая становится рядовым членом своей новой семьи».

Через несколько месяцев после свадьбы родители невесты снаряжали молодежь навестить замужнюю дочь. Молодые родичи несли в дом йоI-йиша — «дочери тайпа» (букв. «дочь-сестра») различные яства и подарки для стариков. Там их встречали с почетом, устраивали для них веселье, организовывали угощение. В этом празднестве участвовали родственники и друзья жениха. Через день-два пришедших провожали с подарками домой.

Первое возвращение новобрачной в родительский дом происходило не раньше года, чаще после рождения первого ребенка. Новобрачная должна была привезти подарки как родителям, так и дядям, тетям, братьям, сестрам, их детям, а также гостинцы (пироги, халву, лепешки, конфеты чай). Приезжала она в сопровождении женщин и детей из дома мужа. У родителей новобрачная гостила месяц и больше. Родители готовили ответные подарки для «захалаш» и для дочери. Обычно отец или дядя дарили ей корову или буйвола. Этот обряд назывался «бежан тIехьа-дувза» — «привязать скотину к подводе». «Весь свадебный цикл был пронизан развитой религиозно-магической обрядностью, которая должна была обеспечить благополучие новой семьи», — говорит Я. С. Смирнова. Нам представляется, что помимо религиозно-магического смысла охарактеризованные выше обряды имели целью проявить взаимопомощь, коллективизм, которые сохраняются и в настоящее время.

Независимый интернет-портал «Ингушетия.ru» 

Тэги

За тебя калым отдам: свадебные обычаи разных народов, о которых многие даже не догадываются

Шабаш, платок и три дня

Как и у многих народов, у лезгин все начинается со сватовства. По обычаю жених присылает к родителям невесты сватов. Если родителям невесты жених пришелся по нраву, то можно назначать день свадьбы. 

Сейчас большинство браков у лезгин заключается по взаимной договоренности молодых людей, поэтому процедура сватовства зачастую носит формальный характер, но считается обязательной. До свадьбы родственники жениха одевают  невесту с ног до головы, а также выделяют средства на ее приданое и  платят калым.

В Краснодарской краевой общественной организации лезгин подчеркивают:

– Сейчас лезгинская свадьба в основном длится два дня, но по обычаям положено праздновать три. Она требует больших материальных затрат, львиную долю которых берет на себя сторона жениха. Сама свадьба тоже проходит в доме жениха. На свадьбе в доме невесты присутствуют близкие и знакомые. Сегодня невеста может по желанию надеть национальный костюм или свадебное платье. Но в любом случае фата или платок должны прикрывать ее лицо. Пожалуй, самым торжественным моментом лезгинской свадьбы является так называемый шабаш – танец молодоженов. Причем невесте во время танца по обычаю должны вкладывать в руки денежные купюры или золотые украшения. Чем богаче соединившиеся семьи, тем больше денег у нее окажется. 

Брачный контракт для жениха

Еврейская свадьба – обряд, который наверняка понравится каждой девушке.  Во время обручения жених поднимает покров невесты с лица: такой обычай – нужно проверить, чтобы суженую не подменили. Затем вновь опускает его – это символизирует его заботу о ней. После этого никто лица невесты не видит. 

– Во время женитьбы жених и невеста встают под хупу (балдахин), символизирующий дом, очаг, благополучие, – говорит председатель Краснодарской краевой общественной организации «Общество еврейской культуры «Шалом» Марина Ушкалова. – Сначала  под хупу встает жених, потом подводят невесту, зачитывают ктубу – брачный контракт – и благословения. В контракте прописаны финансовые отношения и уклад семьи. 

К примеру, муж должен предоставлять еду, одежду, исполнять супружеские обязанности. А в случае развода – выплатить деньги, и не маленькие!

Невеста в цене

В Ингушетии калым за невесту остается неизменным на протяжении многих лет: «Хочет молодой человек жениться – пусть работает. Если у него сегодня нет средств на калым, как в будущем он сможет содержать семью?!» – так здесь считают.

Впрочем, если девушка любит парня, и родители поддерживают ее выбор, можно обойтись и без калыма или уменьшить его. Хотя, надо отметить, редкий ингушский жених готов пойти по этому пути. Ведь традиции сильны, и к тому же, что скажут люди?

Родители невесты получили поблажку. Теперь, если парень похитил девушку по обоюдному желанию (что в Ингушетии не редкость), он может жениться на ней в тот же день, разумеется, получив согласие будущего тестя с тещей. Тем самым семья возлюбленной освобождается от тяжелой в финансовом плане обязанности играть свадьбу в своем доме.

В идеале невеста стоит перед гостями до вечера, а потом начинаются танцы до утра. Жених обычно появляется на празднике в третью ночь, после того как простился с холостяцкой жизнью в кругу друзей.

Кафедра латинского и иностранных языков КрасГМУ

«С расширением студенческой академической мобильности, связей между университетами России и их зарубежными партнерами растет актуальность успешного межкультурного взаимодействия: сегодня все чаще говорят об этнической толерантности в межкультурной коммуникации, о необходимости взаимопроникновении культур.

На сегодняшний день в КрасГМУ обучаются представители более 10 стран ближнего зарубежья (Армения, Азербайджан, Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан, Украина, Белоруссия, Грузия и др.), около 20% списочного состава студенческих групп составляют тувинцы, буряты, хакасы и представители других коренных народов Сибири. В связи с этим, основная цель работы нашего центра — сблизить культуры, которые представлены в нашем ВУЗе.

Что касается стран дальнего зарубежья, необходимость в более подробном ознакомлении с их культурами возникает в связи с расширением спектра зарубежных партнеров КрасГМУ (сегодня среди них вузы Японии, США, Франции, Австралии, Польши и других стран).

Основная особенность нашего проекта — освещение национальной культуры «глазами студентов»: основной объем информации на сайте (статьи, обзоры, интервью, доклады, презентации, видео- и фото-отчеты по результатам проведенных мероприятий) готовится и анализируется студентами КрасГМУ.

Проект направлен, прежде всего, на студенческую аудиторию КрасГМУ и других образовательных учреждений города и края, в которых иногородние обучающиеся из районов Красноярского Края, Тувы, Хакасии, Иркутской области, Бурятии и стран ближнего зарубежья составляют значительную часть контингента. Кроме того, сайт рассчитан на педагогическую аудиторию (организаторы молодежных объединений, кружков по интересам, классные руководители, кураторы и другие педагоги образовательных учреждений различного уровня, занимающиеся воспитательной работой и проблемами межкультурной коммуникации).

Руководитель Центра межкультурной коммуникации КрасГМУ,
к.п.н., Гаврилюк Оксана Александровна

Верь или не верь, но исполняй! МВД Ингушетии останавливает смерть!

В Ингушетии растет вверх график заражений новым коронавирусом. Растет и напряжение в работе республиканского министерства внутренних дел. Рейды, патрули, проверки лиц, получивших предписания об обязательной самоизоляции. Нарушений становится больше. Люди словно играют в рулетку со смертью. Кто-то из полицейских сравнил ситуацию с тем, как реагируют дети на запреты взрослых. Тем не менее, ингушская полиция стояла и будет стоять на твердом принципе соблюдения закона. Тем более, что сейчас от неукоснительного исполнения гражданами ограничений зависят их же жизни и здоровье. Миссию контроля за исполнением введенных спасительных ограничений Правительство Российской Федерации и Глава Республики Ингушетия возложили на республиканские органы внутренних дел.
Не щадя себя и рискуя наравне с врачами, ингушские полицейские ведут борьбу с коронавирусом, выявляя и пресекая нарушения гражданами режима самоизоляции. Ведь каждый носитель вируса или подозрительный на заражение им является реальной угрозой для жизни и здоровья соотечественников. Особенно старшего поколения. В традициях ингушей уважение к старшим, но нарушающие режим самоизоляции не думают о стариках. Горе тому, из-за кого умирают наши старейшины!
Что же показывает неумолимая статистика правонарушений в Ингушетии? Только в одном Назрановском районе силами районного отдела МВД и только за воскресенье 19 апреля 2020 года проверено 154 адреса на предмет проживающих там граждан, которым предписан режим самоизоляции. Всего за один день выявлено 22 нарушения, по которым наложены административные взыскания по ч. 1 ст. 20.6.1. и ч. 1, 2 ст. 6.3 КоАП РФ.
За цифрами скрываются конкретные люди и их поступки — часто безрассудные и безответственные. Так, 9 апреля 2020 года местный житель, которому было выдано предписание соблюдать двухнедельных режим самоизоляции, нарушил предписание и вышел из дома, за что был административно наказан по ст. 6.3 КоАП РФ, но 19 апреля 2020 года он вновь нарушил предписание и снова вышел из дома в магазин. Теперь придется изолировать продавца магазина и всех, кто был рядом с этим бессовестным гражданином. Он был снова наказан. Таковы правила, введенные для того, чтобы остановить распространение смертельно опасного вируса. Кто-то действует против правил, а значит, против нас с вами.
Только в упомянутом Назрановском районе с начала введения режимных противоэпидемических мер под наблюдением участковых уполномоченных находились 1703 адреса для проверки соблюдения режима самоизоляции гражданами. Эта работа делалась ежедневно. Выявлены 35 случаев нарушений, совершенных нашими согражданами, не уважающими нашего права на жизнь.
Всего силами МВД по Республике Ингушетия с начала введения противоэпидемического режима выявлено 169 нарушений. Вдумайтесь! Эти люди не просто нарушают заперет на выход из дома. Они становятся причиной трагедий в судьбах других людей.
Глава Республики Ингушетия в своем видеобращении призвал ингушей воздержаться от того, чтобы собираться в большом количестве участников того или иного семейного события. Так, неожиданной проблемой стали… свадьбы, собирающие до полутысячи приглашенных гостей. Предупреждая опасные с точки зрения заражения коронавирусом скопления людей, руководство отдела МВД по Назрановскому району нашло убедительные слова, чтобы отговорить собирать на свадьбу гостей в трех случаях в воскресенье 19 апреля 2020 года. Инициаторы и организаторы свадеб были предупреждены с вручением официального предостережения. Свадьбу можно сыграть позднее, когда опасность минует наши края, но нельзя допустить, чтобы радостное событие омрачилось заражениями гостей, болезнями и смертями.
Министерство внутренних дел по Республике Ингушетия, сотрудники и руководство, лично министр генерал-майор Коробкин Михаил Владимирович останутся верными своему долгу. Мы продолжим свою работу, останавливая неразумных от опасного поведения в период эпидемии, продолжим выявлять факты нарушений режима самоизоляции и строго наказывать нарушителей. Полицейские Ингушетии обращаются к землякам и согражданам — будьте благоразумны! Вы можете верить или не верить в смертельную опасность коронавируса, но вы обязаны соблюдать введенные противоэпидемические правила. Жизнь и здоровье ингушей — в руках самих ингушей!

кухня, свадьба и благоустройство: voxpop_66 — LiveJournal

Мы продолжаем свой визит в Ингушетию — республику, где гостеприимство стоит на одном из первых мест в отношениях друг с другом, где после свадьбы жених не встречается со своими зятем и тещей, где заботливо относятся не только к людям, но и к бездомным кошечкам…

01. Почти с самого раннего утра мы попали на ингушскую свадьбу. Свадьбы в Ингушетии, это целый обряд, связанный с многовековыми традициями, и она коренным образом отличается от наших совместных поездок в ЗАГС, и последующим пиршеством в ресторане или дома.
У ингушей принято, чтобы невеста до вечера стояла в углу главного зала, где все веселятся, и принимала подарки. Нужно стоять весь день на каблуках, присесть нельзя, стараться не есть, не пить, чтобы показать свою скромность. А вот жениху на свадьбе места вообще нет. Пока невеста в роскошном платье красуется перед многочисленными гостями, жених, согласно ингушской традиции, отмечает свой новообретенный семейный статус в компании друзей в другом месте. Правда, в последнее время некоторые пары это правило не соблюдают…

02. Редкая свадьба обходится без стрельбы. Вот и в этот раз в середине танца зазвучали выстрелы, но в этот момент музыка оборвалась, и гостей убедительно попросили не стрелять на торжестве.

03. Согласно неписаному ингушскому правилу, зятю не стоит общаться с родителями своей жены. Вообще никогда. Обходить тестя и тещу стороной предписывается крайне строго: молодые люди иногда буквально прячутся от родственников супруги, боясь любой случайной встречи.
У ингушей мужу нельзя видеться ни с матерью, ни с отцом жены. Даже если где-нибудь на рынке случайно увидятся, делают вид, что не узнали друг друга. Потому что, считается что это некрасиво для зятя. Я пытался найти корни этого обычая, но так и не смог. А местные говорили, что, мол «всегда так было»…

04.

05. Ингушская свадьба всегда безалкогольная. Столы ломятся от еды и закусок, но выпить можно лишь сок или минеральную воду. Такие обычаи, я считаю просто прекрасны. Нет пьяных гостей и пьяных драк, все веселятся не от алкогольных возлияний, а от искренней радости за жениха и невесту.

06. Почетные гости ингушской свадьбы — аксакалы. При их появлении и уходе все обязательно встают, молодежь в их присутствии старается молчать и не встревать в разговор, вообще уважение к старшим — отличительная особенность ингушей.

07. Мы с главой Назрани (справа) Алиханом Тумгоевым в доме у отца невесты.

08. И тут столы ломятся от закусок, но нет ни грамма алкоголя!

09. «Погуляв» таким образом на свадьбе, мы отправляемся в Магас. Обращаем внимание на приятные мелочи, среди которых, однако удобно жить. Вот просто шахматный стол на улице Магаса.

10. Интересные по дизайну, и удобные скамейки на улице.

11. Домик для бездомных кошек! Величие и моральный прогресс нации можно измерить тем, как эта нация относится к животным. Эти слова Махатмы Ганди, как нельзя точно отражают моральный прогресс небольшой, но гордой и красивой Ингушетии.

12. Кошкам — домики, а человеку — зарядка для его девайсов сегодня так же важна. Подходи, заряжай и иди дальше! Никто с тебя не попросит за это ни копейки!

13. Тоже вроде бы мелочь, но мелочь полезная.

14. В общем наши похождения по Ингушетии продолжаются. Сейчас мы собираемся посетить Башню Согласия, потом съездим в Назрань на рынок — купим подарочки друзьям и родным, а потом нас ждут в мэрии Назрани для продолжения разговора и создании в Ингушетии службы квартальных инспекторов.

Так что не отключайтесь!

Драка на якутской свадьбе стала поводом для обращения к главе Ингушетии