Чеченская свадьба как удар по российскому суверенитету

Сергей Медведев: Мы продолжаем раскопки нашей современности в попытках найти ее самые болевые точки. Вот уже почти более 20 лет болевой точкой является Чечня. У меня такое ощущение, что Чечня стала главным ньюсмейкером этого года, затмив прошлогодних чемпионов – Украину, Крым и Донбасс. Если посмотреть на ленту новостей, начиная с января, с огромного митинга, собранного Рамзаном Кадыровым в честь «Шарли Эбдо», то там и убийство Немцова, и тянущийся за ним «чеченский след», и история со ставропольскими милиционерами в Чечне. Последний информационный повод – это нашумевшая чеченская свадьба (как ее окрестили, «свадьба века») между начальником Отдела внутренних дел Ножай-Юртовского района Чеченской Республики Нажудом Гучиговым и 17-летней Луизой Гойлабиевой. Чечня становится едва ли не главным, доминирующим фактором внутренней политики России, происходит своего рода чеченизация этой политики. К чему это приведет, чем это грозит, какие из этого можно сделать долгосрочные выводы для существования российского государства? Об этом поговорим с нашими гостями: это эксперт Центра Карнеги

Алексей Малашенко, журналист «Московского комсомольца» Айдер Муждабаев и Светлана Ганнушкина, член правления общества «Мемориал» и глава комитета «Гражданское содействие».

Для чего был нужен весь этот пиар? Мы же понимаем, что это достаточно стандартная для нынешней Чечни практика: и многоженство, и насильственное похищение, все эти патриархальные обычаи, все эти адаты. Зачем нужна была вся эта раскрутка с участием федеральных СМИ?

Алексей Малашенко

Алексей Малашенко: Я думаю, это произошло достаточно неожиданно. Вы сами только что сказали – ну, а что такого? Таких свадеб не только на Кавказе, но и в других мусульманских регионах происходит очень много. Тут нет ничего, что бы могло каким-то образом поднять эту волну. Но волна поднялась, потому что она попала на язык к правозащитникам, она попала к Павлу Астахову, который, по-моему, неожиданно для себя что-то начал говорить, а потом оправдываться. И пошло, и поехало.

Не было указания как-то раскаяться, признаться, наказать этого милиционера

Потом совершенно неожиданно появился Кадыров, который, в общем-то, мог бы и не появляться, потому что Ножай-Юртовский район – это отнюдь не Гудермес и не Грозный.

И вот тут понеслось. У меня такое ощущение, что поначалу была растерянность, не все понимали, чем они занимаются, в том числе и Рамзан – что он будет прикрывать непонятно что, когда все и так ясно и просто по кавказским меркам.

Поскольку это произошло уже после Ставрополья, то он попал в какие-то ножницы. Он почувствовал, что, может быть, он что-то не так делает, может быть, он напрасно в это влез, может быть, ему надо было бы отмолчаться – и так бы все решили. А тут пошел накат из Москвы, вроде, даже Путин про это прослышал. А после Ставрополья не все так просто. И он дал задний ход, заявил, что никакой свадьбы не будет, и вообще, он знать не знает, что это такое, насильственные меры – это не в его вкусе. И вроде эта история закончилась. А потом новый поворот: выяснилось, что там они чего-то говорят, но ему лично никто не сказал, не считая обращения Эллы Памфиловой, но это не в счет – мало ли кто к нему обращается. Не было указания как-то раскаяться, признаться, наказать этого милиционера.

Ему, в общем, был дан карт-бланш: как хочешь, так и делай, и он поступил так, как он и должен был поступить. В итоге он оказался победителем.

Чечня стала главным ньюсмейкером этого года

Сергей Медведев: Удивительная ситуация! Что ни происходит в российской внутренней политике, так или иначе Кадыров выигрывает. С убийством Немцова вся эта смутная, непонятная ситуация: Путин пропадает, появляется «чеченский след», вроде, ФСБ начинает раскручивать свою историю. Кто бы ни начинал, Кадыров выигрывает! Вам не кажется, что в этом есть какая-то закономерность?

Важно, как на это реагирует российское общество

Айдер Муждабаев: Мне кажется, Кадыров здесь не главное действующее лицо, хотя он действительно на слуху. Он часто действует спонтанно. Важно, как на это реагирует российское общество. За эти дни я услышал от знакомых и коллег много невероятных вещей о том, что это, оказывается, норма, ничего страшного, это нормально: подумаешь, 17 лет, подумаешь, несовершеннолетняя, подумаешь, многоженство…

Сергей Медведев: Да еще рождаемость как раз повысится. Мизулина в этом смысле высказывалась, Чаплин.

Айдер Муждабаев

Айдер Муждабаев: Мне кажется, мы имеем дело с классическим стокгольмским синдромом: то, что раньше нормой не считалось, постепенно становится нормой. С каждым месяцем эти нормы ухудшаются, планка цивилизованности понижается. Если мы отмотаем год назад, то многое из того, что происходит, было бы немыслимо, а сейчас мы дошли уже до многоженства и до выдачи замуж несовершеннолетних девочек, освященной на государственном уровне.

И вот стоит она, понурая, с этим паспортом, всем своим видам показывая, что ее насильно отдали замуж, стоит рядом несчастная первая супруга

И вот стоит она, понурая, с этим паспортом, всем своим видам показывая, что ее насильно отдали замуж, стоит рядом несчастная первая супруга… И все это – на всю Россию, все это показывается как норма, и люди смотрят… А народ у нас очень чуткий ко всему, что происходит наверху. Рамзан Кадыров заслужил своей политической деятельностью, приобрел такой вес, что он считается человеком, почти равным богу (не будем называть, кто у нас бог).

Поэтому нет протеста. Может быть, это и страх, может быть, желание отмолчаться, отсидеться. Но очень многие, причем не чеченцы и вообще не жители Кавказа, начинают говорить, что ничего страшного, все нормально, и эти голоса все громче. А дальше будет еще хлеще. Будем свыкаться, оправдывать это, терпеть.

Произошла своего рода чеченизация российской правоохранительной системы

Сергей Медведев: Действительно, Кадыров на переднем крае, он продвигает все дальше и дальше линию того, что предлагается российскому обществу, и того, что оно, подивившись, икнув, принимает в качестве нормы. Произошла своего рода чеченизация российской правоохранительной системы. Те пытки, которые последние 20 лет применяются в Чечне, то абсолютное пространство беззакония, которое существует в правоохранительных органах, постепенно распространяется на российские отделения внутренних дел. А теперь уже и исламские нормы, многоженство: российское общество, пожав плечами, говорит: а что, может быть, это и нормально.

Светлана Ганнушкина

Светлана Ганнушкина: Это был тот нечастый случай, когда к правозащитникам и журналистам обратились родственники. Такие случаи бывали: и ко мне, и в нашу организацию обращались девушки, искавшие защиты. И каждый раз, когда они к нам обращались, нам так или иначе удавалось им помочь. Для этого нужна определенная установка на сопротивление. И здесь такая установка была. Обратилась тетя этой девочки, Луизы, сказала, что давят на семью. Тут необычно, прежде всего, то, что человек оказывал давление на семью, пользуясь своим служебным положением, и это выходит за пределы традиции, в которой семья действительно может оказать очень сильное воздействие на девушку (таких случаев я знаю очень много). Оказывать давление на семью совершенно не в традициях Чечни. Одно дело – отношение с государством и государственная должность, которую имеет человек, и другое дело – его положение в обществе, в общем и целом, демократическом – в том смысле, что такой защищенной единицей в этом обществе всегда считалась семья.

Тут семья не посмела отказаться и опасности для сына предпочла продажу дочери. Этот человек выразил готовность воспользоваться своим служебным положением, и в этом был одобрен.

Рамзан Кадыров доказал, что он в Чечне абсолютно полноправный хозяин, и будет так, как он скажет

Второе: это не совсем спонтанное поведение Рамзана Кадырова. Может быть, самый главный момент во всей этой истории – это то, что Рамзан доказал свою власть, доказал, что он в Чечне абсолютно полноправный хозяин и будет так, как он скажет. Он одобрил свадьбу, и свадьба будет. Никто ему не указ: ни российский закон, ни Астахов, который вякнул что-то очень невнятное. Кстати, Астахов, мне кажется, был единственным человеком, который имел полномочия требовать встречи и серьезного разговора с этой девочкой. Вместо этого он ответил то, что могли бы ответить мы: мы не можем защитить насильно.

Тут, мне кажется, центр этого события – «пахан сказал – пахан сделал». Вы правы: действительно, у нас не Чечня стала Россией после всех этих хасавюртовских соглашений и после второй войны, а у нас Россия постепенно становится Чечней. Это происходит не по вине чеченского населения и даже не по вине руководства Чечни. Я думаю, тут ответственность лежит на всех нас, если мы – граждане, на нашем обществе и, конечно, на нашей федеральной власти, которая все эти отрицательные практики вводила когда-то очень жестоко и абсолютно бессмысленно, и именно это дало возможность произойти тому, что произошло.

У нас Россия постепенно становится Чечней

А еще тут имеет смысл говорить о положении женщин в Чечне и о традиции выдавать девушек замуж насильно.

Сергей Медведев: Только ли в Чечне или шире – во многих исламских регионах?

Светлана Ганнушкина: Наверное, это бытует в других регионах, но там я не видела таких ярких конкретных случаев, с которыми сталкивалась в Чечне, причем это было давление со стороны семьи. Я даже в Ингушетии такого не видела.

Сергей Медведев: В Ингушетии Юнус-Бек Евкуров тоже выступает за многоженство.

Алексей Малашенко: Руслан Аушев выступал за многоженство. Очень многие в мусульманских регионах выступают за многоженство, но при условии обоюдного согласия. Я лично общаюсь с семьями, где по две, по три жены – не только в Татарстане, но и в Поволжье. Более того, если не знать подоплеку, то все это выглядит достаточно пристойно, разве что противоречит российским законам. Все это прекрасно понимают, но, вроде, так положено. Вот это – часть исламизации.

Сергей Медведев: То есть одна жена – официальная, со штампом в паспорте, а остальные – так?

Алексей Малашенко: По шариату. Я знаю людей, которые ездят в командировку сначала с одной женой, потом с другой. В Чечне я был свидетелем того, как муж, сидя возле русской жены, звонил чеченской жене: ну ты подожди, мы сейчас доедим и придем.

Светлана Ганнушкина: Когда началась война, были беженцы, внутриперемещенные лица, и ко мне на прием приходили две женщины с детьми, они сказали, что у них один муж на двоих.

Алексей Малашенко: По России ходит множество эмигрантов, например, азербайджанцев, у которых и там жена, и здесь жена.

Светлана Ганнушкина: Я думаю, это свойственно не только мусульманскому миру.

Алексей Малашенко: Но все-таки это шариатский брак, это освящено. Критиковать это не так просто. В Алжире, где я работал, в провинции таких семей половина, если не больше.

Сергей Медведев: В Алжире это запрещено законодательством?

Алексей Малашенко: Нет, поскольку это по шариату.

В этой ситуации самое интересное – то, что Рамзан заколебался

По-моему, в этой ситуации самое интересное – то, что Рамзан заколебался. Был момент, когда он не знал, как себя вести. Почему он повел себя именно так и показал, кто хозяин в доме, по-моему, совершенно понятно. Потому что некий человек в Москве промолчал, и вот это молчание было воспринято, как кивок.

У нас нет другого такого человека, как Рамзан, который создает у себя в республике нечто исламское при полной лояльности к Кремлю

Кстати говоря, иного быть не могло. Только что эта история со Ставропольем, эта темная история с Немцовым – зачем иметь еще какую-то проблему, какие-то разногласия? Они нужны друг другу – вот в чем дело. И когда я слышу, что «у нас таких рамзанов вагон и маленькая тележка»… Нет, у нас один такой Рамзан, очень специфический, но он умеет работать, в том числе и с молодежью, он превратил ислам в политическое орудие, и сделал это талантливо, профессионально. Это может нравиться, может не нравиться, но у нас нет другого такого человека, как Рамзан, который создает у себя в республике нечто исламское при полной лояльности к Кремлю.

Здесь де-факто создается альтернативное правовое пространство, в котором можно, нарушив Конституцию, реализовывать нормы ислама, оставаясь в поле России

Сергей Медведев: У Алексея на днях на сайте Центра Карнеги вышла статья как раз об этой чеченской свадьбе, он там ставит вопрос: а зачем тогда вообще весь исламский сепаратизм, борьба за халифат, за имарат, если исламский образ жизни можно реализовывать, не выходя из состава России, лишь немножко нарушая ее Конституцию? Получается, что здесь де-факто создается альтернативное правовое пространство, как в толерантных империях типа Австро-Венгерской, в котором можно, нарушив Конституцию, реализовывать нормы ислама, оставаясь в поле России.

Алексей Малашенко: Ведь в этом отношении Россия – не исключение. Там, где есть мусульманские меньшинства, параллельно действуют мусульманские законы – там есть нечто синтетическое. Более того, если мы посмотрим просто на какие-то чисто мусульманские государства, то там ведь тоже синтез: там есть и шариат, и светское законодательство. Так что когда возникают предложения: отрубим шариат, многоженство и будем постоянно настаивать на том, что это незаконно, – давайте все-таки говорить правду: это не пройдет.

Сергей Медведев: А как решается этот вопрос в европейских странах, во Франции, например?

Алексей Малашенко: Во Франции де-факто такое тоже есть, еще как. Если вы пойдете по Парижу, да не где-нибудь, а по Монмартру, вы просто увидите такие семьи. Как поступать в этом отношении французам? На сегодняшний день эта проблема не имеет окончательного решения; я думаю, она никогда не будет иметь окончательного решения. И тут, опять же, правы те, кто говорит: если по полному согласию, – ну, что ж, как хотите, так и живите. Мы должны относиться к этому с пониманием – это невозможно запретить.

Сергей Медведев: Действительно, вы правы, здесь сейчас один разговор – это совместимость норм шариата с российским законодательством, а с другой стороны, готовность российского общества принять это как норму чуть ли не для самих себя и начинать оправдывать исламские законы, Кадырова, Чечню.

Здесь речь идет не об исламе, а о том, что некий начальник захотел некую девушку, и он ее себе забрал

Айдер Муждабаев: Я рассуждаю немножко по-другому, чем исламовед Алексей Малашенко. Он рассуждает с точки зрения ислама: допустимости, недопустимости… На мой взгляд светского человека, здесь речь вообще идет не об исламе, а просто о том, что некий начальник захотел некую девушку, и он ее себе забрал. Точно так же и власть Кадырова не имеет отношения ни к халифату, ни к каноническому исламу. На мой взгляд, это все – лишь инструмент, ширма, одежда. Это все равно, что выйти играть постановку Шекспира в средневековом костюме, но на самом деле у тебя в гримерке лежат джинсы, на улице стоит «Мерседес», и ты разыгрываешь традиционный спектакль.

Алексей Малашенко: Весь Ближний Восток разыгрывает традиционный спектакль?

Айдер Муждабаев: Арабский мусульманский мир – это совсем другое дело.

Северный Кавказ – это часть мусульманского мира

Алексей Малашенко: Северный Кавказ – это часть мусульманского мира, нравится нам это или не нравится.

Айдер Муждабаев: Мне кажется, здесь ислам все-таки в большей степени является инструментом, бутафорией и костюмированным шоу. В этом никто не признается прямо, но у нас же и православие во многом декорационное: все крестятся, все молятся… Так и ислам.

Что сделал Рамзан Кадыров, помимо этой свадьбы, как он в целом правит Чечней? Он стал большим исламистом, чем любые исламисты, которые были в Чечне до него. Он этот ислам взял на вооружение как религию своего государства, он ее очень успешно применил в Чечне. Почему бы точно так же не применять ее подчиненным Кадырова в отношении своих личных проблем? Понравилась молодая девушка, а ислам уже есть… Если ты формально укладываешься в рамки неких исламских установлений, то за тобой не только физическая сила, ты можешь обосновать это с религиозной точки зрения. (У нас вот сейчас в Думе продвигают запрет абортов – они же тоже будут это обосновывать православием.)

Но даже не это самое главное. Главное – как это влияет на государственную систему России.

Сергей Медведев: Меня волнуют перспективы Российской Федерации во всей это истории.

Айдер Муждабаев: Они прослеживаются абсолютно четко: это царизм в своем чистом каноническом виде. Вот смотрите, Россия полностью деинституализируется, уже не идут апелляции к судебной системе, уже нет апелляции к закону.

Перспективы РФ – это царизм в своем чистом каноническом виде

Первая апелляция – к традициям. А реально все понимают, что все зависит от сильных мира сего, от таких людей, как Рамзан Кадыров или Владимир Путин. Уже ни в какие суды даже Владимир Владимирович и Дмитрий Анатольевич не посылают, как раньше. Просто «звоните на прямую линию, пишите письма». Есть государь, и вы с ним на прямой астральной связи. Повезет – он услышит. А он на прямой связи с господом богом, который ниспослал стране спасение в виде нашего президента, а Чечне он ниспослал спасение в виде Рамзана Кадырова.

Вы вообще помните такое словосочетание – «чеченский парламент»? А может быть, кто-то всерьез воспринимает российский парламент? Давно уже нет. Ха-ха-ха, какой закон, какая Конституция? Это шутовство. А в реальности у нас построена абсолютная монархия с учетом российских реалий, монархия, раздробленная на удельные княжества, где сидят бояре на царстве и как умеют, так и управляют, Кадыров управляется лучше, кто-то – хуже…

Сергей Медведев: Собственно, тот же самый феодализм, который работает в монархиях Персидского залива.

Айдер Муждабаев: Я недавно разговаривал с одним умным человеком, он говорит: ты посмотри, Айдер, сколько сейчас показывают сюжетов про британскую королевскую семью. Наличие монархии уже подается как норма. Там никто не вспоминает про британский парламент, в Британии монархия – это нормально. Это у нас смотрят люди. Никто не удивится, если через энное количество лет с учетом осложнения некоей ситуации будет предложено назначить некоего человека императором или же верховным правителем России. Чем не красота? Легкое обоснование создания такой вертикальной царской власти!

Сейчас везде показывают выставку 300 лет династии Романовых и другие подобные выставки. На чем там делается акцент? Первого царя Романова избрали бояре, избрал народ на царство. Он не с небес к нам спустился, просто длань божья упала на него, и от него пошел блестящий дом Романовых, о трагической кончине которого мы вспоминать не станем, но были же и великие свершения – Екатерина, Петр и все эти дела.

Алексей Малашенко: А это будет считаться чеченизацией России?

Дорогие россияне, не обижайтесь: произошла россиизация Чечни

Айдер Муждабаев: Я против этого термина, я вообще не согласен с Сергеем. Дорогие россияне, не обижайтесь: произошла россиизация Чечни. Ведь в Чечне никогда не было никаких светских лидеров, никаких кумиров и никаких тиранов. Они всегда жили местным самоуправлением, у них не было традиции царизма, культа личности, не было крепостного права. У них нет вообще ничего, что присуще нам и что мы видим сейчас. Это не чеченский способ управления Россией – это традиционный российский способ управления всем, включая Чечню. Он просто преломился там, вооружился исламом, вооружился физически оружием и силой, авторитетом Рамзана Кадырова.

Сергей Медведев: Последняя информация – у Краснова отняли немцовское дело. То есть фактически весь «чеченский след» закапывается в землю, и такое резонансное дело… Здесь и силовики терпят поражение, и Конституция.

Светлана Ганнушкина: В «чеченском следе» тоже очень много сомнительного. Есть он или нет его – это тоже большой вопрос.

Сергей Медведев: Почему столько позволено Кадырову?

Алексей Малашенко: Потому что Чечня, как ни крути, это все-таки мусульманская часть России, которая пережила две войны, и которая де-факто не может не иметь особого статуса, чем Рамзан прекрасно пользуется, он умный человек.

Ислам в Чечне стал там и символом протеста, и некоей платформой, с которой глядят на Россию

Я первый начал говорить о том, что ислам играет инструментальное значение. Если было бы только так, все было бы просто, ясно и понятно: сегодня один инструмент, а завтра другой, сегодня клещи, а завтра пассатижи. Нет, все намного глубже. Та исламская традиция, которая в Чечне раньше в такой мере не существовала – это не Дагестан, это совсем другое – она появилась. Более того, ислам стал там и символом протеста, и некоей платформой, с которой глядят на Россию. Да, конечно, мы – российские граждане, но мы входим еще и туда, в эту великую мусульманскую цивилизацию, которая может плевать на Америку, на Европу. Там возникает «Исламское государство», которого боятся… Это уже не инструмент, это сегодняшнее восприятие религии. Людей, которые так думают, среди чеченской и вообще российской мусульманской молодежи очень много, и в нынешней ситуации это объяснимо.

Мы живем не совсем в том мире, к которому привыкли. Мы всегда талдычили, что религия отделена от государства, политика и светская жизнь существуют отдельно. Нет, как выяснилось, так не бывает. А ислам, как никакая другая религия, действительно завязан на мирские проблемы, изначально завязан на политику – это не христианство. Это нечто в каком-то плане качественно иное. Я совершенно согласен, когда вы говорите, что Рамзан это использует, но он же это использует на мусульманской территории – там это можно.

Мы живем не совсем в том мире, к которому привыкли

Хотя есть определенные параллели между исламом и православием, тем не менее, православие – это та самая одежка, в которую все это рядится, это игра. Посмотрите на выражение лиц наших иерархов. И посмотрите на отчаянные лица исламских проповедников и имамов: они действительно борются за идею, в отличие от наших.

Айдер Муждабаев: Вы опять говорите об арабском Востоке.

Чеченская война была джихадом, а не чем-то еще

Алексей Малашенко: Я говорю обо всех. Когда распался Советский Союз, я каждый день слышал, что Дагестан – не Египет, Узбекистан – не Алжир, а уж Таджикистан – тем более. Я все время слышал, что у нас такого быть не может. А сейчас все бегают и говорят: как же так? А вот он, ислам! И не случайно. Чеченская война была джихадом, а не чем-то еще, тут все по-честному.

Сергей Медведев: Я хочу сделать неожиданный экскурс в историю. В Римской империи периода последних десятилетий перед распадом был лимес, большая зона фронтира (пограничная зона) на Дунае, в Германии. Варвары не то, что пришли и опрокинули готовый Рим, они проникали в Рим на протяжении десятилетий. На этом лимесе установились интересные формы сожительства варваров с римлянами: они становились военачальниками, начальниками пограничных крепостей, делали самые боеспособные отряды в Риме, поступали на службу в Рим. То есть постепенно происходила варваризация Рима. Когда варвары свергли Римскую империю в 476 году, к этому моменту уже все было закончено: Рим был изнутри захвачен варварами. Солдатские нормы привились в Риме.

Многие империи так заканчивают. Я не хочу сравнивать Россию с Римом, а Чечню – с варварами. В любом случае большие империи, думая, что они могут безопасно интегрировать в себя такой маргинальный периферийный компонент, постепенно начинают разрушаться изнутри этим компонентом.

Сама система сгнила, идет разложение всех институтов власти и государства

Светлана Ганнушкина: Я думаю, что здесь дело не в этом, а в том, что сама система сгнила, идет разложение всех институтов власти и государства. Вы сами говорили, что у нас фактически нет суда, это просто полная деструкция судебной системы. Тут говорилось о Конституции. Мне в суде судья сказал: «Ах, как вы надоели с вашей Конституцией!». Пришлось мне на это ответить: «Ваша честь, я не знала, что у нас есть выбор. У меня она одна». Если это приходится слышать в суде, если недавний президент Дмитрий Медведев говорит, что у нас не выносятся оправдательные приговоры, потому что судья профессионально, психологически и корпоративно связан со следствием и с прокуратурой, то это говорит о том, что у нас просто нет суда. Наш парламент уже стал похож на цирковое представление.

Алексей Малашенко: А шариатский суд есть.

Наш парламент уже стал похож на цирковое представление

Светлана Ганнушкина: Но в Чечне – не шариатский суд, в Чечне – суд Рамзана Кадырова. Я думаю, там все довольно далеко от настоящего ислама. Во всяком случае, по мнению стариков, с которыми я говорила в Чечне, там все достаточно далеко от традиций. У нас происходит деструкция всех государственных институтов, и ни к какому царизму, ни к какой английской монархии мы при этом прийти не в состоянии. Если мы на сегодняшний день – подданные господина Путина, то в Англии подданные английской королевы – это на самом деле граждане Великобритании.

Сергей Медведев: Может быть, мы сталкиваемся уже с более молодой, более пассионарной и в результате сильнейшей цивилизацией? Мы имеем дело с распадом западной цивилизации вообще – здесь, на маленьком локальном примере этой свадьбы – и торжества исламских норм над российской Конституцией?

Алексей Малашенко: Никакого распада еврохристианской цивилизации, которую называют Западом, нет. Для того, чтобы она развалилась, потребуются невероятные усилия. Да, ситуация очень непростая по целому ряду причин. Она скукоживается демографически и территориально. Европа маленькая, Америка тоже небольшая, а все то, что вокруг – вот это действительно проблема. И то, что вокруг, живет хуже, чем эта загнивающая западная цивилизация, и бежит туда загнивать вместе с ней – мы давным-давно это видим. Проблема в том, как это будет взаимодействовать.

Никакого распада еврохристианской цивилизации, которую называют Западом, нет

А то, что сейчас говорила Светлана по поводу стариков – это очень любопытный момент. Это конфликт традиционного и нетрадиционного ислама. Нетрадиционный ислам, который постепенно начал приходить туда (его можно называть как угодно – арабский, исламистский, фундаменталистский, ваххабитский, салафитский), отличается от традиционного тем, что претендует на чистоту. Он политизирован, он пытается выдавать собственные модели исламского государства, исламской экономики, и традиционный ислам обвиняет ваших стариков в том, что они давным-давно забыли, что такое религия.

Светлана Ганнушкина: Никакой это не исламский, а самый обыкновенный разврат. Я совершенно иначе смотрю на всю эту историю.

Айдер Муждабаев: Это разврат не в сексуальном смысле, а разврат беспредельной власти. Люди имеют дело с абсолютно покорными, распластанными на полу подданными. Хозяин пнет – скажут: так и надо. Я хочу это экстраполировать не только на Кавказ, потому что проблема не только кавказская. Да, она имеет кавказские штрихи, имеет исламские штрихи, но это ветки, а корни – другие, корни – в абсолютно рабском мышлении большинства населения.

Это разврат не в сексуальном смысле, а разврат беспредельной власти

Это мы сами даем возможность любым людям, начиная от начальника отдела в Ножай-Юртовском районе и заканчивая любым, на выбор, губернатором или мэром, в меру их возможностей, в меру того, насколько позволяет местная ментальность, делать все, что угодно, невзирая ни на кого, ни на какие законы. Мы к этому пришли, у нас имеются все атрибуты этого царизма, осталось только это формализировать. Будут они это формализировать, не будут – это зависит только от их воли, а не от воли населения. Кто возразит? Завтра мы просыпаемся, нам говорят: у нас будет император, палата парламента проголосует, выберем царя. Кто будет против? Мы и какие-то люди, на которых наплевать? Весь истеблишмент будет за, а наше мнение никого, кроме нас, не интересует. Ставка сделана на большинство, которое не возразит.

Один пользуется свободой для того, чтобы выращивать хлеб и пасти коров, а другой – для того, чтобы лишить кого-нибудь свободы

Вот я – крымский татарин. Какой ислам я видел всю жизнь? Я никогда не видел ни многоженства, ни принудительных свадеб. Может быть, это какой-то другой ислам? Я думаю, что все-таки не в исламе дело. Ислам такой, какие люди, какое общество, в котором он локализуется и применяется. Ислам еще чем хорош (и плох) – он не един, в нем нет ни патриархов, ни пап, – ничего: трактуй, как хочешь. Но любой свободой нужно уметь пользоваться. Один пользуется свободой для того, чтобы выращивать хлеб и пасти коров, а другой – для того, чтобы лишить кого-нибудь свободы. Тут все зависит от того, какой настрой у общества – позитивный или негативный. На позитивный настрой у нас общества не хватает, а на всякое загнивание, на варваризацию – это запросто. Только у нас немножко другая история, мы сами – варвары, вокруг нас нет варваров, вокруг нас находятся нормальный мир, где никто, даже в Иране, не отменял парламент, даже там происходят какие-никакие выборы.

Сергей Медведев: Варваризация в том смысле, что чисто формально мы приобрели некие институты, но они не работают: конституционные институты, институты гражданского общества, прав человека, отсутствие смертной казни, право человека быть свободным от пыток и так далее. Варваризация – в том, что все эти институты перестают работать, заменяясь либо традиционными нормами, либо верхним монархическим сознанием, которое смыкается с этими традиционными нормами. То есть фактически получается, что на этой локальной свадьбе был поставлен какой-то важный политический спектакль, который имеет в итоге не только локальное, рамзановское, чеченское, но и общероссийское значение. Людей, грубо говоря, еще раз нагнули, заставили проглотить и танцевать польку-бабочку.

Айдер Муждабаев: Это такой звонкий стук в дно: что еще может быть круче, чем по своему желанию взять из семьи 17-летнюю девочку? Съесть кого-нибудь – вот что следующее. Может быть, традиции майя в каком-нибудь регионе будут преломлены?

Сергей Медведев: Отрубать голову, чтобы взошло солнце…

Мы сами – варвары, а вокруг нас находятся нормальный мир

Айдер Муждабаев: Все, что угодно: там и кровь пили, и печень ели, причмокивая. Сердечные были люди… Далеко ли ходить? В 2012 году многие люди на полном серьезе писали в газетах – ждали конца света по календарю майя, были об этом программы. Это же легко возвращается: завтра три передачи по Первому каналу – и мы уже живем в реалиях майя. Эта свадьба – показатель того, что вообще ничему удивляться нельзя. Пробку вырвали окончательно, дно отвалилось, и дальше все стечет туда.

Алексей Малашенко: Вы все убедительно говорите. Но я, например, не уверен, что большинство нашего общества, какое бы оно ни было загнивающее, приветствовало бы все это. Я не исключаю, что, наоборот, было бы определенное раздражение и такая мысль: ну и черт с ним, пусть они там делают, что хотят, а мы другие.

Айдер Муждабаев: Но они же промолчали.

Алексей Малашенко: У нас общество молчит по любому поводу, поэтому я бы не стал судить о его состоянии на примере этой свадьбы.

Светлана Ганнушкина: Почему молчит? У нас этим обсуждением взорвались все социальные сети!

Сергей Медведев: Получился символический протест.

Люди, конечно, были этим шокированы

Светлана Ганнушкина: Люди, конечно, были этим шокированы.

Айдер Муждабаев: Я хочу привести простой пример. Может быть, я не прав. Начальник райотдела в российском регионе – он же крупнейший, всем известный бандит – ему нравится, как выражаются, «телочка». Он эту «телочку» из какой-нибудь рабоче-крестьянской простой семьи приводит к себе на дачу, там ее насилует. У школьницы есть выбор: быть изнасилованной и выброшенной, избитой либо стать женой. В большинстве случаев просто выгоняют, а тут она ему вдруг понравилась. Он говорит папаше и мамаше: ну че, нормально все будет, давай свою сюда, я ее, типа, люблю, шубу куплю. Скажите, где здесь ислам, где здесь традиции, где здесь какая-то духовность? Это такой же сценарий. Вычеркните ислам из этого коктейля: уберите верхний слой, а весь остальной коктейль в полном объеме присутствует. Это беспредел, беззаконие: я хочу, и я сделаю, и никто мне ничего не скажет.

Сергей Медведев: Я согласен: нам каждый раз очень легко дается это утешение.

Айдер Муждабаев: Мы утешаем себя тем, что ислам – это не мы, у нас такого нельзя.

Сергей Медведев: Это в Чечне людям головы режут, язык выдергивают.

Айдер Муждабаев: У нас другая традиция. Там бьют себя в грудь: я такой крутой, я могу. Это у них делает и главный, и не главный. Я хочу, я могу, я возьму ее публично – нате все, смотрите. А в любом российском регионе это сделают тихо, поговорив с семьей: придут два качка или два милиционера – испуганный папаша или испуганная мамаша всех своих дочерей отдадут. Ни суда нет, ни следствия, ничего.

Светлана Ганнушкина: Это то, о чем я говорю, – разложение всех структур.

Алексей Малашенко: Это разложение продолжается с 1917 года.

Айдер Муждабаев: Алексей, вы абсолютно правы, наверняка большинство не приветствует такое. Но большинство и бороться с этим не готово. Что происходит сейчас в Крыму? Это все уже было. Приходит ФСБ за соседом, человека арестовывают, забирают на допрос. Что говорят соседи, независимо от того, виноват человек, не виноват, отпустят его с допроса или задержат? Они говорят: просто так не придут, просто так не попадет. Все возвращается. Все эти оправдания: пока меня не тронут, я найду этому объяснение, оправдание…

Светлана Ганнушкина: Когда «тронут меня», то защитить уже будет некому.

Мы столкнулись именно с таким случаем разврата, против которого бессильно российское общество

Сергей Медведев: Мы приходим к достаточно печальным выводам. Я все-таки хотел бы настоять на этом термине: происходит какая-то ползучая чеченизация, но не в том смысле, что Чечня или ислам проецируют на нас эти нормы, а в том, что тот распад, который происходит у в России, мы оправдываем исламскими или чеченскими методами.

Алексей Малашенко: Не чеченизация, а советизация.

Светлана Ганнушкина: Нет, советизация – это другое. Я много говорила с чеченками, спрашивала, в чем разница между сегодняшним днем и тогдашними временами. Мне говорили, что все-таки прокурор в Чечне тогда был советским прокурором, и ему можно было пожаловаться на это насилие, а сейчас российский прокурор в Чечне – это чеченский прокурор. Высокий чин из России, генерал, туда прикомандированный, говорил мне: если вам кто-то скажет, что в Чечне работать трудно, он солжет. В Чечне работать невозможно.

Сергей Медведев: Вопрос о суверенитете, территориальной целостности и конституционном порядке России – вот выводы, на которые мы вышли на одном локальном примере чеченской свадьбы. Эта свадьба – разврат. Но здесь даже не в том разврат, что несовершеннолетняя девушка берется второй женой против своей воли, хотя и это, конечно, тоже. Это разврат не сексуальный. Это разврат абсолютной власти. Как вы знаете, власть убивает, абсолютная власть убивает абсолютно. Здесь мы столкнулись именно с таким случаем разврата, против которого, к сожалению, бессильны российские моральные нормы и российское общество.

чеченская свадьба

                                                                                                                                                                                                                                                                                               

Чеченская свадьба

Для чеченцев и ингушей создание новой семьи/очага не просто великий праздник, радость для молодоженов и всех родственников, а, прежде всего, продолжение рода — очень серьезное, требующее большой ответственности решение.

Выбор невесты — дело очень не простое, т. к. их обычаи не позволяют жениться на женщинах с фамилиями отца и матери, бабушки отца и бабушки матери до трех поколений включительно. Но и в пределах дозволенных фамилий отец и родственники жениха вправе принимать решение — достойная ли девушка, насколько древен ее род и фамилия, какое у нее происхождение.

В сентябре 2010г. Нашему агентству посчастливилось организовывать настоящую чеченскую свадьбу очень известной, влиятельной, очень образованной и приятной семьи. Вы можете ознакомиться с ней в разделе Портфолио.

Поговорим немножко о традициях проведения настоящих Чеченских и Ингушских свадеб.

 

Сватовство

Сватовство у чеченцев и ингушей обычно приходилось на зимнее время или раннюю весну. Свадьбу чаще всего играли осенью, когда все полевые работы завершены. Будущие молодожены знакомились у знакомых на свадебных торжествах, которые являлись своеобразным местом для выбора будущих невест и женихов. Молодежь, приглашенная на свадьбу, готовилась очень серьезно к этому мероприятию: девушки шили новые нарядные платья, молодые люди придумывали интересные и остроумные истории, что бы использовать их при беседе с девушками. Молодой человек, которому понравилась девушка, передавал через посредника конфетку или печенье, а иногда и деньги, тем самым выражая свою симпатию. Если молодой человек тоже понравился девушке, то она в ответ на его послание передавала 2 носовых платка или папиросу (ему и другу). Подобные знаки внимания символизировали начало знакомства, которое могло впоследствии закончиться сватовством. Сватовство повторяется 2-3 раза, и лишь на третий раз отец невесты, дает окончательный ответ.

В случае положительного решения обряда сватовства, отец невесты берет за дочь «урдув» (выкуп). День свадьбы, из разных источников, назначают родственники жениха — в одном случае, в другом – родственники невесты. Как это будет на самом деле – решают в каждом случае индивидуально.

Однако в свадебных обрядах чеченцев и ингушей имеются некоторые различия, например, у ингушей большим позором считается, когда девушка без разрешения родителей выходит замуж, чеченцы же ничего плохого в этом не видят. Иногда родственники девушки намеренно идут на это, чтобы избежать дополнительных расходов.

Раньше срок от сватовства девушки и до ее свадьбы длился от одного года до трех лет, и это были самые счастливые и радостные дни в ее жизни. Ей дарили подарки, поздравляли, она готовила приданое.

К свадьбе две стороны готовятся самостоятельно, т.к. она проходит в двух домах одновременно. Когда вся подготовительная работа по свадьбе завершена, родители жениха отправляли к родителям невесты стариков для окончательного согласования времени свадьбы. Если приданое невесты было готово и все родственники оповещены, то принималось окончательное решение о дне свадьбы. Накануне свадьбы со стороны жениха в дом невесты отправлялись один или два барана, мешок муки, чай, сахар, масло. Отец невесты или близкий родственник по отцовской линии мог отказаться принять подарки, кроме баранов. На свадьбу в дом невесты приглашали близких и дальних родственников, бабушек, дедушек, снох, соседей, а также приятелей и друзей мужчин семьи. По традициям невесту везут сразу в дом жениха. В доме жениха свадьбу играли три дня, в доме невесты — один. Торжества, посвященные свадьбе, начинались до торжественного прибытия невесты. 

Начало свадьбы

Чеченские и ингушские свадьбы отличаются своей многолюдностью: у жениха собирается от 200 до 1500 и более человек, причем, одни уходят, другие приходят.

Свадебным утром около 10-12 часов из дома жениха отправляется свадебная процессия за невестой (замеш), состав которой определяется заранее. Число участников свадебного поезда в среднем около 15-30 человек, а иногда и более. Гости в доме невесты с волнением ожидают их появления. Родители приглашают в дом участников свадебного поезда и угощают их. В доме невесты молодежь становится в две шеренги: сторона невесты и сторона жениха напротив друг друга и обмениваются шуточками, таким образом, знакомясь друг с другом. После официальных приветствий и знакомства хозяева дома веселят гостей, начиная символическое сватовство и танцы (зоахалол). После окончания сватовства и танцев совершается обряд прикалывания иголки с белой ниткой к подолу свадебного платья невесты (чокхи).

       

Невесте вручают белый платочек, с завернутым туда серебряным рублем (червонцем) и ленту. Эту иголку, платочек с червонцем и ленту женщина хранит всю жизнь как дорогую реликвию. Раньше, в некоторых селах существовала забавная затея не впускать гостей и не выпускать невесту без выкупа. Обе стороны вступали в шуточные пререкания: сторона жениха требовала отпустить с ними невесту (т.к. она уже «тха саг» — «наш человек»), а невестина сторона говорила, что она еще в доме отца и принадлежит им. Все это сопровождалось смехом и весельем. Обычно, кончалось тем, что или женщины уступали, или молодые люди давали выкуп. После этих шуточных состязаний женщины прощаются с невестой. Молодые люди начинают стрелять из огнестрельного оружия (в городах и крупных селеньях сейчас это не практикуют).

Когда невеста готова к выходу, старший свадебного кортежа, дает распоряжение вывести ее из дома. На всем пути следования к дому жениха невесте запрещается оглядываться назад. Обычно, после отъезда невесты, гости расходятся и остаются только те родственники, которые приехали из других селений.

  

В это время в доме жениха (в наше время это большие помещения: рестораны, концертные залы или шатры под открытым небом) его родные сестры встречают и оказывают должное внимание приходящим гостям. За несколько дней до свадьбы, в дом жениха приезжают девушки и юноши со стороны невесты, для оказания помощи по организации свадьбы. Особым почетом в обоих домах на свадьбе пользуются все близкие родственники, а особенно старики. Их сажают за лучший стол и первыми обслуживают. Мужчины и женщины всегда находятся в разных помещениях (если свадьба проходит не на территории республики, то допускается присутствие женщин и мужчин в одном помещении).

Когда свадебный поезд подъезжает к дому жениха, все гости выходят ему навстречу. Мужчина, ехавший вместе с невестой, помогает ей выйти и сопровождает в «комнату невесты» (нускала циа) или проводит в дальний угол комнаты, где она простоит до окончания свадебного торжества.

С этого момента молодой человек – доверенное лицо и друг молодой семьи. Войдя в дом, невеста переступает через коврик и веник, которые она должна поднять и отложить в сторону. Женщины со стороны мужа осыпают невесту сладостями и деньгами, что бы жизнь была сладкой и богатой, а затем в чайной ложечке подносят мед и масло, предварительно дав попробовать свекрови.

     

По шариату положено, чтобы в первый день свадьбы к невесте пришел мулла с Кораном для свершения религиозного обряда регистрации брака. В присутствии одной из старших женщин у невесты спрашивают согласие стать женой молодого хозяина дома.

На второй и третий день посетителей становится значительно меньше. Все дни свадьбы жених фактически не показывается и находится недалеко от дома, в доме своего друга или у родственников. Он прекрасно проводит время: его вкусно кормят и развлекают.

На третий день свадьбы в дом жениха приглашают родственников невесты, только мужчин. Им организовывают торжественную встречу с дорогими угощеньями. По чеченским традициям, на третий день молодожены регистрируют брак – отец невесты дает согласие на женитьбу дочери, и она официально становится женой.

        

Через несколько месяцев родители невесты отправляли молодежь навестить замужнюю дочь. В доме жениха их встречали с почетом и уважением, угощали и веселили. В этом празднестве участвовали родственники и друзья жениха. Через день или два пришедших провожали с подарками домой.

В родительский дом новобрачная возвращалась не раньше, чем рез год, в сопровождении женщин и детей из дома мужа (обычно, после рождения первого ребенка). Она привозила с собой подарки родителям и всем родственникам. Гостила новобрачная у родителей не меньше месяца, а то и больше. В свою очередь, родители тоже дарили дочери подарки: корову или буйвола.

  

В заключении можно сказать, что чеченские и ингушские свадьбы – это свадьбы, в основном, для родственников и гостей. В течение всей свадьбы выступают и поют различные народные коллективы, а также приглашенные артисты.

  

Ведущий только объявляет номера программы и в конце вечера приглашает невесту пройти и разрезать свадебный торт, со стороны жениха его разрезает – мать. Ведущий программы дает напутственные слова невесте.

И самое главное – это многочисленные танцы. Без них не обходится ни одна чеченская и ингушская свадьба. Если танцев мало, то говорят, что свадьба была скучная.

     

Дорогие друзья,

Если Вам предстоит организовывать национальную Чеченскую или Ингушскую свадьбу,

мы с удовольствием поможем Вам и организуем все в лучших национальных традициях.

До скорой встречи в свадебном агентстве «Royal Wedding»!

Вернуться в раздел «Виды свадеб»

Чеченская свадьба | Авто-Кортеж

При организации чеченских свадеб строго соблюдаются традиции и устои чеченского народа, услуги по организации торжества можно заказать в нашем агентстве. Специалисты фирмы предлагают комплексную поддержку в вопросах подготовки и проведения торжества.

Наши услуги

Мы готовы оказать качественные услуги на этапе подготовки и проведения свадебного торжества в чеченском стиле, а именно:

• Услуги транспорта для гостей и молодоженов;
• Приезд муллы вместе с родственниками жениха в дом невесты;
• Организация представлений с танцами и развлечениями по пути к месту проведения свадебного торжества;
• Аренда ресторана и других площадок;
• Выбор блюд для стола в соответствии с предпочтениями гостей.

Свадебное торжество в чеченском стиле продолжается три дня и три ночи, первый день гости проводят за праздничным столом, обмениваются пожеланиями, наставлениями, подарками и развлекаются. У нас вы можете заказать услуги надежного тамады, который грамотно разбирается в традициях проведения свадеб в чеченском стиле.

Неотъемлемым атрибутом каждого торжества являются народные танцы, которые продолжаются на протяжении всех трех дней гуляний. В нашем агентстве вы можете заказать услуги группы танцоров, которые в назначенный день представят публике танцы в чеченском стиле и в народных костюмах.

Услуги по подготовке свадебного торжества

На этапе подготовки к дорогой чеченской свадьбе наши специалисты готовы предложить исчерпывающую поддержку – помощь в выборе и заказе платья, выборе колец и других украшений. Платье для невесты может быть пошито на заказ в соответствии с особенностями национальных костюмов.

У нас вы можете арендовать свадебный кортеж и транспорт для гостей, получить помощь специалистов в вопросах выбора места для проведения торжества. Обычно молодожены выбирают ресторан с национальным колоритом. Для развлечения гостей наши мастера готовы поставить танцы и подготовить песни, номера для развлечения приглашенных гостей.

Свадебное торжество в чеченском стиле – это особенное мероприятие. Для гостей, родственников и самих молодоженов важно почтение и соблюдение всех устоявшихся обычаев, поэтому мы готовы организовать для вас свадьбу, отвечающую всем требованиям чеченской культуры. Чеченские свадьбы – это яркие и запоминающиеся мероприятия, помочь в организации которых готовы специалисты агентства!

Теги: чеченская свадьба, чеченская свадьба москва, организатор чеченских свадеб в москве, организация чеченских свадеб в москве, чеченское свадебное агенство в москве, чеченская свадьба в москве, традиции чеченских свадеб в москве, мичеть для чеченцев москва, чеченские ведущие москва, ведущий на чеченскую свадьбу москва, чеченское венчание москва, таросики на чеченскую свадьбу москва, чеченское венчание в москве, чеченский ведущий москва, чеченский тамада в москве, лучщее свадебное агенство москва, лучший чеченский ведущий москса, чеченские танцы москва, чеченские музыканты на свадьбу москва, чеченские певцы в москве на свадьбу, заказ чеченского ведущего в москве, заказать чеченского ведущего москва свадьба, чеченский певец григорий есаян, заказ григория есаяна , заказ лилит ованесяна, lilit hovhanesyan, лили ованисян песни, заказ чеченских артистов , заказ чеченских звезд на свадьбу, роскошная чеченская свадьба, красивая чеченская свадьба, шикарная чеченская свадьба, Чеченская декоратор москва, чеченский оформитель в москве, оформление свадьбы на чеченскую свадьбу, фотограф на чеченскую свадьбу, оператор на чеченскую свадьбу, машина на чеченскую свадьбу москва, организатор чеченский на свадьбу, лучший организатор чеченскую свадеб Армина Брум, заказ таросиков на чеченскую свадьбу москва, таросик на свадьбу москва, тот на чеченскую свадьбу москва, меч на чеченскую свадьбу москва, корзина на чеченскую свадьбу москва, чеченская лезгинка москва, заказ чеченских танцев в москве, чеченская лезгинка на свадьбу в москве

Чеченское ТВ показало, как племянник Кадырова бьет женщину электрошокером

25 октября 2019

Для просмотра этого контента вам надо включить JavaScript или использовать другой браузер

Подпись к видео,

«Я убью тебя»: родственник Кадырова угрожал жителям Грозного

Телерадиокомпания «Грозный» показала сюжет о том, как бывший мэр Грозного Ислам Кадыров жестоко обращался с местными жителями, в том числе кадры, на которых он использует электрошокер. Глава Чечни уволил родственника с поста мэра, но чиновник проработал в руководстве региона еще два года.

«Это не постановка»

Сюжет вышел в эфир в четверг вечером. «Это не съемки скрытой камерой, это не постановка. На видео реальный чиновник», — комментирует журналист запись, на которой человек, похожий на Ислама Кадырова, бьет женщину электрошокером. Ислам Кадыров — троюродный племянник главы Чечни Рамзана Кадырова.

Корреспондент ЧГТРК «Грозный» рассказывает, что съемки с избиением и угрозами были сделаны личными операторами бывшего мэра чеченской столицы.

Автор фото, Grozny.tv

«Куда ты их дела? Куда ты их дела?» — кричит Ислам Кадыров на плачущую женщину.

«Нам удалось выяснить, почему бывший мэр Грозного Ислам Кадыров был снят с должности главой Чеченской республики», — говорит голос за кадром. В сюжете, который длится более 10 минут, рассказывается о том, как Ислам Кадыров превышал полномочия на посту мэра.

Происходящее на экране представлено как работа со злостными неплательщиками, мошенниками и распространителями наркотической и алкогольной продукции.

«Нельзя не отметить успехи бывшего мэра, при котором город претерпел значительные изменения в лучшую сторону», — говорит журналист.

«Когда стало известно, что для достижения даже каких-то благих целей Ислам использовал неприемлемые методы, глава Чеченской республики Рамзан Кадыров отстранил чиновника», — комментирует пресс-секретарь главы Чечни Альви Керимов.

Почему после увольнения с должности мэра Ислам Кадыров еще два года занимал высокие посты в регионе, автор сюжета не объясняет.

32-летний Ислам Кадыров был избран мэром Грозного в 2012 году, а в 2015 году возглавлял администрацию главы и правительства Чечни.

В сюжете говорится, что видеосъемки попали на чеченское телевидение недавно, после чего сотрудники телеканала обратились в правоохранительные органы.

«Отправляем людей к чертям собачьим»

«Я убью тебя. Я убью тебя. Я специально на камеру это говорю», — угрожает человек в кадре, представленный как бывший мэр Грозного, женщине, которая стоит перед ним.

Сразу после этого он подходит к женщине и спрашивает ее: «Ты брала?»

«Не брала», — отвечает ему жительница Чечни.

«Ах не брала?» — спрашивает ее мужчина и бьет электрошокером по руке.

Корреспондент ЧГТРК утверждает, что Ислам Кадыров регулярно превышал полномочия, угрожая подозреваемым в правонарушениях фальшивыми обвинениями.

Как говорит корреспондент телеканала, эта женщина — мошенница, обманувшая жителей села, в котором строилось новое жилье. По версии корреспондента, Ислам Кадыров таким образом добивался от женщины признания.

В другом эпизоде герой сюжета грозит женщине обвинениями в финансировании террористов: «Мы вот так вот придумываем, что хотим, и отправляем людей к чертям собачьим».

Далее он обращается поочередно к двум женщинам: «Либо я тебя током буду бить и убью, рассказав о тебе всем в мечети, или тебя». Одна из женщин отвечает, что готова умереть хоть сейчас. В ответ на это мужчина запускает в нее чем-то со своего рабочего стола.

Герой сюжета угрожает и известным в регионе людям. Мировому судье одного из районов Грозного — тем, что подкинет ему что-то.

Не упомянутым в сюжете остался еще один бывший высокопоставленный сотрудник правоохранительных органов, который на камеру избивает человека.

В комментарии ЧГТРК пресс-секретарь Рамзана Кадырова сказал, что уважает Ислама Кадырова, но осуждает его поведение. Заместитель начальника отдела уголовного розыска управления МВД по Грозному Саламбек Мутиев сообщил, что по видеоматериалам ведется проверка, будет принято процессуальное решение.

Комментариев со стороны Ислама Кадырова не последовало.

Кто такой Ислам Кадыров

Ислам Кадыров — троюродный племянник главы Чечни Рамзана Кадырова. В 2012 году он был избран мэром Грозного, став самым молодым мэром в истории России.

В этой должности он проработал до 8 июля 2015 года, затем ушел в администрацию главы Чечни. Еще через два года Кадыров получил должность заместителя премьера Чечни.

В ноябре 2017 года Кадырова сняли с должности вице-премьера и сообщили, что он перешел на работу в правоохранительные органы. В августе прошлого года спикер парламента Чечни Магомед Даудов сказал, что Ислам Кадыров полностью отстранен от власти.

«Он лишен всех преференций и почти всего, что было заработано за годы власти», — цитировало Даудова издание «Кавказ Реалии».

На прошлой неделе чеченский блогер-оппозиционер Тумсо Абдурахманов отметил, что из сюжетов ЧГТРК «Грозный» удаляют изображения Ислама Кадырова. Так, в архивном сюжете о визите в Чечню короля Иордании Абдаллы II лицо стоявшего на заднем плане Кадырова было заретушировано.

На прошлой неделе «Новая газета» опубликовала статью о «зачистке ближайшего окружения Кадырова». Ее автор утверждает, что Ислам Кадыров впал в немилость после того как «попался на связях с самыми заклятыми врагами Рамзана — братьями Ямадаевыми».

После этого бывшие и действующие чеченские чиновники, упомнянутые в публикации, появились в эфире телеканала «Грозный». Они отрицали сообщения о задержаниях и увольнениях. А Рамзан Кадыров на совещании в Грозном заявил: «Эти выдумки зашкаливают. Их авторы знают, что это тысячепроцентная ложь! Но пишут и пишут. В Грозном никто никому не наступает на ногу, нет разбоя, уличной преступности. Люди и после полуночи гуляют на улицах, в парках и скверах».

Чеченская свадьба — Елена Милашина — Обложка — Эхо Москвы, 13.05.2015

Александр Плющев― Добрый вечер! Вас приветствует Александр Плющев. В эфире радиостанции «Эхо Москвы» программа «Обложка». Сегодня одна из тем, ну, на которую в последнее время очень много было всяких разговоров, предположений, домыслов и свидетельств, и так далее. И так называемая… У нас названа эта тема «Чеченская свадьба». Ну, речь идет о нашумевшей свадьбе, которая, я так понимаю, еще не было, она готовилась, между жительницей Чеченского горного села Байтарки, а также главы Ножай-Юртовского РОВД в Чечне. Ну, вы помните, что история эта приобрела серьезную огласку, поскольку девушке 17 лет, главе Ножай-Юртовского РОВД сначала сообщалось, что сильно за 50, потом вроде бы 46 лет. Там вроде бы угрожали, не угрожали. Согласна, не согласна. Многие правозащитники жаловались и члены президентского совета по правам человека также и так далее. Тему эту разрабатывала корреспондент «Новой газеты» Елена Милашина. Сейчас она у нас из Чечни по скайпу. Елена, слышите ли Вы нас?

Материалы по теме

Мы должны вмешиваться когда обычаи попирают федеральные законы?

затрудняюсь ответить

Елена Милашина― Да, Саш. Здравствуйте! Отлично слышу.

А. Плющев― Да, здравствуйте! Вот нам нужно надеть наушники будет, чтобы услышать. Нам я говорю это, потому что здесь также в студии журналист Надежда Кеворкова. Надежда, добрый вечер!

Надежда Кеворкова― Добрый вечер!

А. Плющев― И вот в таком женском коллективе, надо сказать, мы в женской компании – возможно, к нам еще присоединится представительница прекрасного пола, – обсудим вот эту чеченскую свадьбу так называемую. Сегодня у Елены Милашиной в «Новой газете» вышла заметка о том, что, значит, «Развязка истории сватовства начальника чеченского РОВД к 17-летней Хеде Гойлабиевой: канал «Life News». Так озаглавлено было на сайте «Новой газеты». Заголовок этой публикации. Так уж сложилось, это лейтмотив интервью, которое дала 17-летняя Хеда Гойлабиева телеканалу «Life News», единственному журналисту, которому удалось взять интервью. И она несколько раз, девушка там повторяет вот об этом «Так уж сложилось». Действительно ли это завершение истории? Действительно ли это развязка истории, хочу я спросить прежде всего Елену Милашину, которая, я так понимаю, находится, ну, уж точно ближе нас к месту событий.

Е. Милашина― Я только что вернулись из Байтарков. Мы туда сегодня ездили, чтобы тоже поговорить с Хедой. Нам это не удалось. Хеды там нет. Вот. И такое у меня сложилось впечатление, я не увидела ни одной ее там вещи, включая свадебное платье, которое было показано по «Life News», и которое тут же сдали обратно в прокат, его брали на прокат, что Хеда там уже давно не живет. И я так понимаю, что, может быть, она там уже не живет с 30 мая, когда…

А. Плющев― Апреля.

Е. Милашина― Апреля. Да, извините. Апреля. Когда была такая информация, что ее забрали после 1-й публикации, забрали в дом жениха. Вот. И с тех пор уже, в общем, можно считать ее 2-й женой Нажуда Гучигова. Еще раз повторяю, это непроверенная информация. Но сегодня вот… и дома, где она живет, я не увидела ни одной ее вещи.

А. Плющев― Ну, тут очень много…

Е. Милашина― Там же… Да, еще, Александр, я попыталась с ней там связаться… Я разговаривала сегодня с сестрой, с тетей, с бабашкой, пыталась разговаривать с отцом, но отец от нас в буквальном смысле слова скрылся. Вот. Нет связи с Хедой. Нет у нее мобильного телефона. Оказывается, она его давно разбила. И с тех пор он у нее не появился. Нет связи с ее мамой, потому что у нее телефон разрядился. И вот эта вся странная ситуация, еще раз говорю, мне кажется, что Хеда уже давным-давно замужем у нас. И вся эта ситуация, которая была разыграна. То есть была вот реакция Рамзана Кадырова со снятием министра печати, с поездкой «Life News», со всеми этими вещами. Это все был такой спектакль длящийся… И свадьба, которая назначена на неопределенное время в июне, – это все уже не имеет смысла, потому что главное событие в жизни Хеды, оно уже, по-моему, состоялось.

А. Плющев― Вот тут огромная масса всяких разных вопросов с самого начала этой истории. И я сейчас буду обращаться к обеим моим собеседницам, и к Елене Милашиной, и к Надежде Кеворковой, да и слушатели наши тоже могут присоединяться. Плюс 7 985 970 45 45 – это номер для смс. А также в «Твиттере» есть аккаунт «Вызвон». Можно веб-форму для посланий на нашем сайте задействовать. Вот с самого начала мне, например, и я до сих пор не понял, это каким образом официально может быть зарегистрирован брак, если у, значит, этого начальника РОВД уже есть один брак. Или он был расторгнут? И почему это нельзя узнать, например, в том же ЗАГСе?

Е. Милашина― Ну, знаете, здесь речь-то изначально шла, что ее берут в жены и хотят взять в жены 2-й женой. По так называемым… по шариатским законам исламский брак, который… Вернее шариат позволяет брать до 4-х жен мужчине. Вот. И в Чечне апеллируют к тому, что здесь мусульманская республика и такие обычаи, и вот они им следуют. Да? Но при этом, по-моему, не совсем правильно их трактуют и соблюдают главное.

А. Плющев― Подождите. Кто-нибудь обращался в ЗАГС какого, я не знаю, там например, Ножай-Юртовского района, да?

Е. Милашина― Нет, я лично не обращалась. Может быть, кто-нибудь… Может быть, «Life News» обратился.

А. Плющев― Да. И «Life News», похоже, тоже не обратился.

Е. Милашина― Да.

А. Плющев― Просто остается невыясненным вопрос, потому что если сотрудники этого ЗАГСа, неважно какого, поставили 2-ю печать, не имея печати о разводе, получается…

Е. Милашина― Нет, Александр, здесь не идет речь о двоеженстве в том смысле, как его понимало советское законодательство уголовное, что действительно два зарегистрированных брака, за что у нас наказывали уголовной ответственностью до 96-го года, по-моему. В 96-м году декриминализовали эту статью. Вот здесь речь именно идет о 2-м исламском, мусульманском браке, а также 3-м и 4-м, о традиции, которая не исчезала, она была здесь действительно у мусульман и в советское время. Было принято брать несколько жен… женщин в жены и иметь до 4-х жен.

А. Плющев― Ну, может с точки зрения….

Е. Милашина― Речь изначально здесь шла о неофициальном браке. А теперь, конечно, когда поставили этот вопрос перед прокуратурой, перед МВД, насколько действительно, тут я согласна с господином Милоновым морально с точки зрения…

А. Плющев― Сотрудника полиции…

Е. Милашина― … полицейского чиновника брать несовершеннолетнюю девушку во 2-е жены вот…

А. Плющев― Вы все время говорите, и в публикациях ваших я тоже встречаю «во 2-е жены». Но с точки зрения законодательства это никакая не жена.

Е. Милашина― Никакая не жена. Не предусмотрено российским законодательством, Конституцией. Более того здесь еще самый… один из 2-х важных моментов. Это первое – это принуждение, а второе – она несовершеннолетняя. Если б совершеннолетняя…

А. Плющев― Это я еще не дошел. Извините. Да.

Е. Милашина― Да, с точки зрения российского законодательства все, что касается и брачных намерений несовершеннолетних – это все достаточно жестко может быть… И даже в Чечне карается, потому что есть масса случаев, когда прокуратура предъявляет претензии, причем доводит претензии до уголовных дел к уже женатым давно мужчинам, которые вот женились на несовершеннолетних. То есть здесь идет, даже некая появляется тенденция к двойным стандартам. Кого-то можно за это наказывать, кого-то можно за это поощрять и не наказывать. Да?

А. Плющев― Ну, знаете, «Life News», например, по-своему, трактует этот пункт, даже не «Life News», а депутат Госдумы Шамсаил Саралиев в интервью «Life News», видимо. Значит, он напомнил, что по российским законам органы местного самоуправления разрешают браки с 16 лет, а в Чечне обычно придерживаются ценза в 17 лет.

Е. Милашина― Нет, они пускай четче читают эти законы. Написано, что разрешаются браки с 16 лет между несовершеннолетними только в тех случаях, когда девушка беременна. Это исключительный случай. И беременна уже на таком сроке, когда нельзя сделать аборт.

А. Плющев― Я хочу подключить…

Е. Милашина― … трактуют это в свою пользу, что мы мусульманская республика, мы имеем право жить по шариатским законам.

А. Плющев― Ну, сейчас продолжим об этом. Я напоминаю, Елена Милашина, корреспондент «Новой газеты» у нас по скайпу. И, к сожалению, в любой момент эта связь может оборваться, потому что, ну, не стабильный интернет у нас с Чеченской республикой, к сожалению, пока. Хотел бы подключить журналиста Надежду Кеворкову, которая здесь у нас в студии. Что Вы думаете обо всей это ситуации? Потому, что я много слышу разных оценок по этому поводу. Очень часто, к сожалению, как мне кажется, приходится слышать такое, что там живут типа по своим законам. Ну, пускай живут. Лишь бы к нам не совались. И вот у них есть даже не столько законы, но законы это формальны наши, а обычаи. Ну, обычаи, уклады. Вот они пусть там… Значит, лезгинку им нравится танцевать? Вот пусть они там у себя танцуют. Нравится им многоженство? Вот пусть они там, значит, многоженство устраивают.

Е. Милашина― Михаил, лезгинка уголовно не наказуема…

Н. Кеворкова― Александр.

А. Плющев― Да ничего.

Е. Милашина― Я ничего против и не имею.

А. Плющев― Да, да. Я не про Вас, Лен, я про довольно часто распространенное мнение, которое приходится слышать. Я хочу услышать вот Надежду Кеворкову, что он по этому поводу думает.

Н. Кеворкова― Ну, я не буду обсуждать общественное мнение, потому что оно, конечно, разное…

А. Плющев― Можем…

Н. Кеворкова― … на любое да-нет. Мне кажется то, что Лена говорила, это очень важно, потому что она находится в Чечне, и что называется, она говорит с колес, а мы тут только рассуждаем. Но мне кажется, вот это вообще, вот эта тема, она распадается на две, может быть, неравных темы. Может быть, Лена меня поправит. Мне кажется, что мы вряд ли бы с таким ожесточением обсуждали эту тему, если бы жених, ну, условно назовем этого человека, не занимал такое положение. И Лена сама говорит о том, что и в Чеченской республике возбуждают дела против людей, которые подобным образом. Вот в силу того, что этот человек получил одобрение от Рамзана Кадырова, в силу того, что нам предъявили фотографии с этим чиновником, здесь тоже можно, ну, как бы задать вопросы. Имеет ли право любой чиновник, обличенный властью, делать то, что он хочет? Из истории мы знаем, что да, имеет. Но с другой стороны из недавней истории вот я могу сказать, что… И Лена тоже в теме, поскольку она была в Афганистане в 2001 году, когда, ну, скажем так, еще до 11 сентября все лето и всю весну 2001 года общественное мнение мира всячески готовилось к тому, что безумные талибы поступают совершенно безумно с женщинами. Именно женщины находятся под ударом, что женщины не имеют право на свою судьбу, что женщины не имеют права выходить, за кого хотят, и так далее. Затем произошли бомбардировки. И женщины до сих пор не имею никаких прав в Афганистане. Более того вот все это время вдовы выходят на безумные совершенно очень массовые демонстрации. Но мы об этом не говорим.

А. Плющев― То есть это в конце концов не наша страна. Извините.

Н. Кеворкова― Это не наша страна, но я говорю о мировых СМИ.

А. Плющев― При всем уважении к Афганистану.

Н. Кеворкова― О мировых СМИ. И я напомню, Лена наверняка тоже видела этот фильм, такой нашумевший фильм «Усама», опять же он об афганской ситуации, где абсолютно такая же ситуация. Девочка во время войны, она вынуждена представляться мальчиком. В конце концов, она становится половозрелой, и ее берет замуж старик-афганец. Вот это, так сказать, ну, что называется, оправдание того, что мы заботимся о мусульманках. Мне кажется, что мы должны не только говорить о вот этой, конечно, острой ситуации, о ситуации, о которой говорят все женщины и все мужчины. Все женщины имеют мнение на этот счет. Я могу сказать, что я опросила многих мусульманок в Москве, с многими переписывалась, и могу сказать, что вот среди женщин-мусульманок, конечно, есть большие вопросы, потому что среди женщин-мусульманок, которые пользуются социальными сетями, есть устойчивое мнение о том, что девочку принуждают, что девочка этого не хочет. Также я узнала о том, что думают мужчины. И тут, конечно, Елена тоже не даст соврать, я видела даже беседы у нее на ее странице в «Фейсбуке», что, конечно, самые трезвые мусульмане задаются вопросом о том, вот это все происходит потому, что этот человек – большой начальник, потому что он имеет право, и это потому, что мы обсуждаем. Или мы имеем претензии вообще к шариату? Потому, что, конечно, мужчина в исламе, у него нет сомнений о том, что он имеет право на 4 жены. И это соблюдалось, как Лена верно заметила, и в ссылке и после ссылки, когда в чеченском обществе на одну женщину… на 14 женщин приходилось по одному мужчине, то эта ситуация была аховая, и она тоже не обсуждалась, кстати, в СМИ. Но я хотела бы обратить внимание вот еще на что. Мне кажется, это важно. Мы видим, что идет возрождение ислама, в том числе в Чеченской республике построено много мечетей. Люди молятся. Очень активно молятся. Обучаются Корану. Обучаются исламским наукам по всему Кавказу. Но при этом мы видим, что в России есть список запрещенной литературы, который насчитывает почти 3 тысячи наименований. И большая часть запрещенных книг, брошюр – исламская. Почему-то нет протеста среди, ну, скажем так, высокопоставленных мусульман, хотя эти люди могли бы решить этот вопрос, вот нет протеста против этого списка запрещенной литературы, хотя туда время от времени заносится даже Коран в русском переводе.

А. Плющев― Да, была такая история. Но какое это имеет отношение к тому, что мы обсуждаем?

Н. Кеворкова― Александр, я сейчас объясню. Мне кажется, что если вот этот возрожденный ислам понимается только как право высокопоставленного человека брать себе жену, и, кстати, мусульмане говорят, ну, да, в истории так было. Султан мог взять себе любую жену, и никто бы не осудил. Все были бы рады. Но если возрождение ислама идет без учета того, что в Москве невозможно построить мечеть, хотя здесь миллион или два, или три, никто их не считал, мусульман, и если нельзя изъять из списка запрещенной литературы книги, которые мусульмане считают главными в своей жизни, в том числе перевод на русский Корана, и если разрушается мечеть, как она была разрушена… Старейшая мечеть на севере, в Новом Уренгое. Она разрушается просто на глазах у всего исламского сообщества в России. То почему мы вот так ожесточенно говорим об этом? При этом я понимаю, что Лена в поле. И Лена… ее пафос мне понятен. Но мне кажется, что нужно расширить эту проблему и обсуждать не только девочку.

А. Плющев― Мы так говорим, потому что мы светское государство, мне кажется. Разве нет? Разве мы не светское государство? Но у нас просто в Конституции так написано. Можно поменять, что мы… или там что отдельные регионы живут, допустим, по законам шариата там или еще как-то. Вот. Но поскольку мы светское, мы обсуждаем светскую проблему, абсолютно не касающуюся религии.

Н. Кеворкова― Александр, я плохой собеседник на эту тему, потому что я знаю, что в исламском сегменте нашей страны всегда были шариатские браки. Они всегда будут, чтобы тут не происходило. Поэтому, ну, можно отменить это. Но даже в советское время это было, даже в ссылке это было, даже под знаком… Многих людей сажали за то, что они женились. Имамов сажали за то, что они брали 2-ю жену. Поэтому, ну, давайте обсудим законы, ну, давайте еще об этом поговорим. Не в этом суть. Не в этом нерв.

А. Плющев― Нет, ну, постойте. Так мы дойдем до того, что будут судить по законам шариата в определенных местах. А что скажете Вы, вот в определенных местах в Чечне, например, судили по законам шариата и ничего. И где-то там не в нашем районе, далеко в горах, так сказать, тоже применялись законы шариата, и расстреливали за измену, например, ну, и так далее. Мы тоже это не должны обсуждать…

Н. Кеворкова― За измену не расстреливают, а побивают камнями.

А. Плющев― Окей. Неважно. Мне кажется, в дудаевской Чечне и расстреливали тоже.

Н. Кеворкова― Вы знаете, во-первых, на тему о шариате нужно звать знатока шариата. Женщина не может быть знатоком шариата. И я в какой-то неловкой здесь позиции.

А. Плющев― Да нет. Просто мне кажется, что каждый может это обсуждать, поскольку мы в светском государстве живем. Мы обсуждаем проблему светского государства. Вот возникла проблема…

Н. Кеворкова― Ну, я не знаю, зачем ее обсуждать, потому что это не та проблема, которая существует. Эти люди будут жить по шариату, где бы они не жили, где бы чеченские семьи не жили, они будут придерживаться шариатских норм.

А. Плющев― Слушайте, по-моему, Вы только что повторили то, что я говорил об общественном мнении. Ну, там живут люди по своим обычаям да и пусть живут. И Бог с ними. Ну, так ведь?

Н. Кеворкова― Ну, мусульмане живут рядом с нами. И те люди, которые живут рядом с мусульманами, обычно не имеют претензий к тому, как они живут в соответствии с шариатскими нормами. Кстати, полностью шариат невозможен пока нет исламского государства, поэтому…

А. Плющев― Тут у нас москвичи все выступают против строительства мечети. Ну, все, не все, но большинство по всем опросам.

Н. Кеворкова― Ну, Александр, Вы же знаете, это легко организуется. Против церквей тоже выступают.

А. Плющев― Я не знаю, хотите сейчас прям проведем опрос организованно, хотите ли, чтобы с вашим домом рядом была мечеть. Но мы не об этом. Извините, ради Бога. Да, Елена?

Е. Милашина― … что москвичи выступают против строительства хотя бы еще одной мечети, потому что они справедливо каждый раз… То есть несправедливо каждый раз возмущаются, когда на мусульманские праздники наши мусульмане, которые живут в Москве приходят и молятся, и препятствуют дорожному движению. Это всех почему-то возмущает. А я не понимаю почему. Почему у нас строятся в шаговой доступности храмы на месте скверов, хотя у нас достаточно много православных храмов в Москве? Там несколько верующих, чтобы эти храмы заполнить. И одна всего лишь мечеть, которая действительно перенаполняется в определенные дни года. Поэтому этот опрос будет провокационным и, в общем-то, глупым и не относящимся к сегодняшней теме.

А. Плющев― Я согласен с Вами, Лен. Абсолютно.

Е. Милашина― Да, я с Надей и согласна, и не согласна. В 1-ю очередь, конечно, что касается прав женщин, в том числе прав женщин в исламском мире. Это вопрос очень тревожный. Его надо поднимать. И особенно надо поднимать применительно к Кавказу, и особенно применительно к Чечне. Это тема очень раздражает и очень провокационно здесь воспринимается руководством республики. Все. Начиная от, как одеваются женщины, почему-то регламентирует руководство республики, и заканчивая того, как и когда им… девушкам выходит замуж. Я считаю, что этот действительно вопрос надо поднимать, иначе у нас вот такие дикие случаи, а это случай дикий на самом деле, который мы обсуждаем, именно поэтому мы его обсуждаем со всех сторон. И с той точки зрения, что человек, который захотел взять себе 2-ю жену несовершеннолетнюю, крупный полицейский чиновник, районный, республиканский. Вот. И с той точки зрения, что следы принуждения этой девушки к браку, они есть, на лицо. И в 1-ю очередь это реакция самого жениха на мой звонок 29 апреля, когда он полностью открестился от этой ситуации, от своей невесты. Вот. И реакция главы российского региона, который должен все-таки занимать очень взвешенную позицию и соблюдать российское законодательство, и блюсти российскую Конституцию, тем не менее, конечно, пытаясь каким-то образом услышать и донести до нас мнение своего общества. Оно мусульманское. Как, например, это делает тот же Егоров. Потому, что когда тот же Кадыров призывал ввести многоженство в Чечне, он апеллировал к тому, вот о чем говорила Надя, что после войны очень много жен, вдов осталось, и… женщин вдовами осталось, и что надо этот вопрос каким-то образом решать, и что мусульманские вот порядки о 4-х браках для одного мужчины – это решение проблемы. Но посмотрите, к чему это привело. Привело к тому, что действительно распространено совсем другое, совсем другое явление. Когда берут 2-й, 3-й, 4-й женой несовершеннолетних девочек, маленьких девочек, которые… Ну, как? Они и не вдовы. Они еще и жить не начали. Но, тем не менее, об этом говорят даже чеченские общественные деятельницы такие как Хеда Саратова, журналистки говорят об этом открыто, что это все превратилось, извратилось. Вот эти шариатские браки извратились в то, что молодые пацанки, как они их называли… Это не моя цитата, это цитата Хеды Саратовой, чеченской общественницы, достаточно здесь известной, право властно настроенной, которая защищала этого нашего жениха несчастного, полицейского, вот мотивируя тем, что это женщины, сами девочки виноваты, что они вот так вот продаются мужчинам, состоятельным мужчинам, устраивают свою жизнь. И это вот сегодняшнее явление. Но об этом надо говорить. И мы вот через этот случай как раз таки подняли эту тему, тему на самом деле, в общем-то, разврата, которому способствует именно поведение мужчин в 1-ю очередь, что они себе слишком много разрешили, и что они забыли немножко даже о шариате, я уже не говорю о законах Российской Федерации, которые здесь, по-моему, даже и не знают.

А. Плющев― Мы продолжим…

Е. Милашина― Иначе бы местная власть не трактовала так наши законы, семейный кодекс, закон, федеральный закон о вступлении… об акте гражданского что-то там состояния – точно сейчас не смогу сформулировать – и Конституцию Российской Федерации, когда говорилось, что с 16 лет, оказывается, можно вступать в браки.

А. Плющев― Лен, я прошу прощения. Я прерву Вас, потому что у нас сейчас новости и реклама. Мы продолжим. У нас по скайпу Елена Милашина, корреспондент «Новой газеты», здесб журналист Надежда Кеворкова. Через 5 минут продолжаем. Присылайте вопросы – плюс 7 985 970 45 45 или твиттер-аккаунт «Вызвон».

**********

А. Плющев― И мы продолжаем о чеченской свадьбе. По скайпу у нас Елена Милашина, корреспондент «Новой газеты». Я для проверки спрошу: Лена, Вы с нами?

Е. Милашина― Да, я с вами.

А. Плющев― Да, да. Потому, что мы сомневаемся в качестве связи. Журналист Надежда Кеворкова здесь в студии. И по телефону у нас… к нам присоединяется Екатерина Сокирянская, руководитель российского представительства Международной кризисной группы. Добрый вечер!

Екатерина Сокирянская― Здравствуйте!

А. Плющев― Отлично Вас слышно. И мы Вас слышим… И Вы нас слышите, я надеюсь. И вот, что я хотел спросить. Мы пока обсуждали вот здесь как журналисты, хотел Вас присоединить как правозащитника. Оцените Вы всю эту ситуацию.

Е. Сокирянская― Алло! Это вопрос мне?

А. Плющев― Да, да. Конечно.

Е. Сокирянская― Вы знаете, на мой взгляд, эта история вылилась в две очень важные темы. Во-первых, конечно, это права женщин в Чечне. Они сильно ограничены традициями, мы это знаем. Ну, а сейчас вот в последние годы появляется новая форма нарушений. Рамзан Кадыров в Чечне поддерживает традиционные ценности и традиционное поведение и роль женщин, вернее так, как он их понимает. Мы знаем, что он ввел очень жесткий дресс-код для женщин в госучреждениях, пропагандирует полигамию открыто. Несколько лет назад он прямо призывал госчиновников и силовиков жениться повторно. С его точки зрения многоженство дает шанс женщине на личное счастье и бережет ее от внебрачных связей возможных, которые в Чечне очень жестоко караются. Кстати, убийство чести Рамзан Кадыров тоже оправдывал, и их количество в последние годы растет. То есть это один блок проблем. А 2-й блок проблем связан с всесилием и безнаказанностью правящей элиты в Чечне. Местный начальник РОВД – это такая мощная фигура, что ссора с ним чревата серьезнейшими последствиями для всей родни такой девочки как Хеда или Луиза. А если еще вмешался Кадыров, то у нее просто нет шансов отказать. Это значит навлечь беду на всю семью. То есть, скорее всего, что там произошло, приехал посланник Кадырова, уговаривал закрыть эту тему, потому что стыдно и за него, и за начальника РОВД, и за всех чеченцев. И они просто не смогли отказаться. И, кстати, в пользу этой версии говорит и то, что на видео рядом с девочкой сидят две довольно известные чеченские активистки. Луиза и Лайла Аюбовы – это руководители таких провластных НКО, которые устраивали раньше и митинги… и всякие другие провластные митинги. Так что совершенно понятно, откуда это все, откуда растут уши.

А. Плющев― Но, конечно, вот здесь, я не знаю, в Москве или там человеку советской или европейской ментальности крайне сложно понять, как это вообще отдать собственного ребенка, если ты… Мы, кстати, не видим в этой истории родителей. Даже на видео «Life News» она с тетей сидит. Родители как-то не фигурируют. Мы знаем там через третьих лиц, например, через Рамзана Кадырова, что родители согласны. И Рамзан Кадыров в свою очередь не цитирует девочку. Там типа родители согласны, ну, и достаточно. Вот. А что там девушка думает себе, неважно. Вот мы не можем себе этого представить. Каким образом даже из-за того, что будут какие-то неприятности серьезные, даже из-за того, что эта ссора может повлечь какие-то целые там разборки, не дай Бог, кровную месть, там вот это все и так далее. Мы себе не можем представить, как собственного ребенка отдать вот таким образом замуж. Наверное, не знаю, может быть, кто-то может себе представить.

Н. Кеворкова― Нет, Александр, в русских семьях еще сто лет назад было так. Почему это вот нас не возмущает? Это описано в русской литературе. Это описано в фольклоре. В старообрядческих…

А. Плющев― Да потому, что нас это возмущает, потому что мы давным-давно ушли от того. Мы давным-давно… сто лет…

Н. Кеворкова― Ну, давайте будем честны…

А. Плющев― Простите, пожалуйста. 140 лет назад крепостные были.

Н. Кеворкова― Так?

А. Плющев― И ничего. Сейчас никто не вспоминает об этом.

Н. Кеворкова― Но крепостные были еще в сталинское время, так что не будем так отрекаться от крепостничества. Оно не давнее.

А. Плющев― Это правда частичная, но, тем не менее, сейчас нам дико себе это представлять.

Н. Кеворкова― Александр, я хочу расставить все-таки некоторые точки. Мне кажется, что говорить о том, что… Во-первых, это не журналистское дело – заниматься развратом. Мне так кажется. Может быть, коллеги меня поправят.

А. Плющев― Чем, чем?

Н. Кеворкова― Развратом.

А. Плющев― В смысле исследовать разврат?

Н. Кеворкова― Исследовать разврат. Да. Во-вторых, мне кажется, что все-таки… Я много бывала в Чечне, я много бывала на Кавказе. Вот то, что Лена назвала развратом, там гораздо меньше присутствует, нежели, скажем, в Москве, в российских городах, на всем пространстве нашего богоспасаемого Отечества…

А. Плющев― Я боюсь, что мы сейчас в войну терминов уйдем, потому что что считать развратом.

Н. Кеворкова― Да, потому, что мне кажется, что это достаточно жестко вот так высказаться о том, что мы должны заниматься развратом в Чечне. Вы в Чечне не видите разврата, если только вы глубоко не входите в какие-то такие тема. Второе, что я хотела бы сказать. Третье: мне известны семьи, где мужья были гораздо старше своих жен. Это были 2-е жены. И это достаточно известные люди. Они не люди власти. Мы их не обсуждаем. Я не буду естественно, упаси Господь, называть их имена. Это счастливые семьи. Над ними, кстати, чеченцы, над своими друзьями подшучивают. Чеченцы вообще очень любят юмор. И там не было никакого насилия. Мне известны семьи, которые не были согласны с подобным положением дел, и они увезли своих детей, своих дочек увезли из семьи, уехали оттуда. Это тоже достаточно известные семьи. Они живут в Европе. И я думаю, что мои собеседницы тоже обладают знанием о таких семьях. Мне кажется, что вот если мы вообще против шариата, если мы вообще против ислама, если мы вообще против того, что родители выдают своих детей…

А. Плющев― Ислам не равно шариат, на всякий случай. Мы знаем это.

Н. Кеворкова― Нет, ислам…

А. Плющев― Ислам не равно шариат.

Н. Кеворкова― Не будем это обсуждать это мужская тема. Без шариата нет ислама.

А. Плющев― Ну, как? Далеко не во всех исламских странах шариат. Ну, что? Это очевидно.

Н. Кеворкова― Шариата в полном объеме, в котором он предусмотрен, нет нигде, но шариатские нормы стараются соблюдать все мусульмане.

А. Плющев― Так или иначе, это трактовки, потому что в одних странах женщины – дресс-код один, в других – другой. Ну, все это знают прекрасно, хотя бы достаточно посетить Турцию и Объединенные Арабские Эмираты, обе безвизовые страны. Все были там. И мы видим разность подходов. Хотя бы достаточно посетить несколько мусульманских регионов России. Татарстан один и на северном Кавказе какой-нибудь другой. Ну, значит…

Н. Кеворкова― Ну, Вы говорите о том, что люди, которые произошли из исламских семей, могут не носить платок. Но люди соблюдают…

А. Плющев― Мы говорим о нормах, которые часто устанавливаются не только общиной и не только… но и семьей. И в разных странах – разные нормы. И вот почему я говорю, что ислам не равно шариат. Если у тебя исламская страна, не обязательно там действуют законы шариата. Вот и все. Вот…

Н. Кеворкова― Мусульмане считают, что шариат не действует ни в одной стране, и ни одна страна не является исламской, но, тем не менее, нормы шариата там соблюдаются. То, о чем мы говорим, это в значительной степени даже не норма шариата, потому что мы обсуждаем то, что в чеченском обществе, ну, честное слово, неприятно обсуждать. Ну, непринято обсуждать чувства. И я думаю девочки, мои коллеги подтвердят это. Непринято говорить с мужчиной о том вообще, испытывает ли он какие-то чувства к своей невесте или к жене. Это вообще неприлично. Муж и жена не говорят на улице. Они при других людях вообще никогда не будут разговаривать друг с другом и не сядут вместе. Это особенности чеченского менталитета. Можно, конечно, вытереть об это ноги, и сказать да, это дикость, средневековье. Но я бы не стала это делать. Это делал уже Иосиф Виссарионович Сталин, который вот тоже…

А. Плющев― Слушайте, подождите секунду. Я вот сейчас передам слово Елене Милашиной. Интересно, что тоже она по этому поводу думает. Ну, вот с моей точки зрения, как все это выглядит. Простите. Бог с ними, с ЗАГСами там со всеми. Есть мужчина, который обладает приличной властью, очень приличной, видимо. Он и в Москве-то, надо сказать, при таком посте приличной властью обладает. А там, наверное, еще большей. И…

Н. Кеворкова― Так и в Москве человек, обладающий властью, может делать, что хочет и взять любую девочку. И не замуж, извините, а на одну ночь.

А. Плющев― Ну, в принципе на одну ночь или на несколько, для меня никакой разницы не имеет. Но дело не в этом…

Е. Милашина― Ты знаешь, что? Нет, не так… Если в Москве…

А. Плющев― … а в том, что… Сейчас. Прошу прощения. А в том, что да, мы в Москве будем обсуждать, если это вскроется, будем обсуждать это. И это будет скандал. И это будет там дело, не дело…

Е. Милашина― Просто я хотела сказать, что если у нас в Москве начальник какого-то районного отдела полиции возьмет себе вот так принудительно девочку…

А. Плющев― Будем называть вещи своими именами – наложницей.

Е. Милашина― … в любовницы, в сожительницы. Это раз.

А. Плющев― Да, в сожительницы.

Е. Милашина― И Собянин это одобрит, Вы знаете, будет не просто вот то, что сейчас происходит происходит по поводу с Хедой Гойлабиевой в стране, будет еще более серьезная история. Очень серьезная. Если вот Собянин скажет то, что сказал Рамзан Кадыров. Это два руководителя регионов Российской Федерации.

Н. Кеворкова― Ну, просто в Москве не требуется говорить…

Е. Милашина― … такие аналогии проводить не будем совершенно.

Е. Сокирянская― Мне тоже кажется. Давайте про эту ситуацию говорить.

А. Плющев― Да, пожалуйста. Екатерина Сокирянская по телефону…

Е. Сокирянская― Вы знаете, мне кажется, я не соглашусь, наверное, с Надеждой. Я почти 5 лет прожила в Чечне. Постоянно я жила в Чечне и в Ингушетии между 2003-2008 годами. И я не могу сказать, что чеченское общество настолько традиционно. Да, действительно элементы традиции, они важнее и значимее, чем в российском обществе, но, тем не менее, чеченки эмансипированы. Они открыто говорят о своих чувствах, они тем более в кругу друзей и знакомых. И на самом деле эта история очень активно обсуждалась в социальных сетях в Чечне. Кроме того я вот эти дни, я и Лена, я знаю, мы получаем очень много сообщений из Чечни. И люди говорят, пожалуйста… Они восхищаются Леной, что она поднимает эту тему. И они все говорят…

Н. Кеворкова― Не все…

Е. Сокирянская― … мы не в силах сейчас отстоять эту девочку и поднять эту тему, а на самом деле это очень важно, потому что, к сожалению, в последние годы это вошло в моду, вот такая полигамия местных чиновников и их желание жениться… чиновников и силовиков жениться повторно достаточно становятся распространены. И очень часто… То есть когда-то это просто силовик пытается соблазнить девушку там своим социальным статусом, своими деньгами, но нередко применяются, в ход идут, по крайней мере, если не принуждение, то, в общем, какое-то давление. И нередко опять-таки наигравшись, этот мужчина отправляет девушку домой, но ее жизнь уже сломана, потому что 2-й раз…

Е. Милашина― Еще один немаловажный момент. Вот этим девушкам, которые являются 2-ми, 3-ми, остальными женами, им запрещают даже рожать детей. Это счастливый брак для девушки?

Е. Сокирянская― Ну, опять-таки я считаю, что мы здесь с вами говорим о свободе выбора. Мы не говорим о том, должна Хеда выйти замуж 2-й женой за пожилого мужчину или не должна. Возможно… Мы говорим о том, что у этой девочки должно быть право самой выбирать. И мы, живя в светском государстве правовом, обязаны это право защитить. Но мы, к сожалению, в Чеченской республике это делать не можем. На самом деле даже в советское время были какие-то, может быть, положительные в этом смысле изменения. Положим, по чеченской традиции после развода дети остаются с матерью… с отцом.

Н. Кеворкова― С отцом.

Е. Сокирянская― Иногда матерям даже… матерям не дают возможность с ними видеться. И советский суд, если раньше можно было обратиться в него, он брал сторону матери и защищал ее право на материнство. Сейчас в судах практически невозможно отстоять своих детей. Это очень плохо, потому что в Чечне есть очень много людей, которые искренне хотят жить в современном, светском российском государстве. Это такие наши искренние сторонники России. Мы же, тем не менее, делаем ставку на какую-то архаику и на лицемерие.

А. Плющев― Я хочу…

Е. Милашина― Дополняя Катю Сокирянскую могу конкретную историю про вот этого полицейского, нашего жениха Нажуда Гучигова рассказать, что когда тут поднималось дело о вдове одного из полицейских, который погиб во время спецоперации, у нее остались дети. Их забрали родители мужа. Они получали на них пособие. Она пыталась через суд по российским нашим законам свое право материнское узаконить и вернуть этих детей. То есть не узаконить, а восстановить, реализовать и вернуть этих детей. Господин Гучигов очень тогда протестовал против вот этой ситуации. И не удалось эту женщину защитить.

Н. Кеворкова― Ну, в исламе дети принадлежат мужчине. В исламе дети принадлежат отцу. Это не чеченская традиция.

А. Плющев― У нас светское государство.

Н. Кеворкова― У Вас светское…

А. Плющев― Не у нас…

Н. Кеворкова― А у нас 25 миллионов мусульман.

А. Плющев― Чечня – это часть России ли нет?

Н. Кеворкова― Конечно.

А. Плющев― Тогда она живет по российским законам. Все.

Н. Кеворкова― По российским законам там было две войны. По российским законам там, я извиняюсь, был Буданов со всем его бэкграундом.

А. Плющев― Слушайте, там и геноцид русскоязычного населения был.

Н. Кеворкова― Мне об этом ничего не известно.

А. Плющев― Окей.

Е. Сокирянская― … там был террор исламистов своего же чеченского населения.

А. Плющев― Слушайте, я вот хочу вернуться к теме и знаете, что спросить? Екатерина Сокирянская очень важную вещь сказала. У нас должно быть право защитить этих девушек и этих женщин. Лена, прежде всего к Вам и к Вам, Екатерина, тоже, поскольку Вы там 5 лет провели. А они нуждаются в этой защите? Потому, что… Нет, постойте. Потому, что, ну, во-первых, от той же Хеды мы этого не слышим. Да? Там можно предполагать, что там она запугана, родственники. Но это наше предположение. Мне хотелось бы понять, они реально нуждаются в нашей защите, или мы себе это придумали?

Е. Милашина― Саш… Александр, я Вам приведу гораздо более серьезные примеры, когда речь идет об убийствах, о похищениях чеченцев. И тогда люди не жалуются, потому что им некуда жаловаться, потому что здесь в Чечне не работает прокуратура, не работает Следственный комитет, не работает полиция на самом деле, потому что то, что мы называем чеченской полицией, и она формально только носит форму сотрудников МВД Российской Федерации, а подчиняется каким-то совершенно странным законам. И мы видим, подчиняется главе региона напрямую. Понимаете? И этим девочкам, этим женщинам, этим мужчинам и всем чеченцам нужно иметь возможность жаловаться как всем остальным российским гражданам в те органы, которые должны защищать их права. У них нет этой возможности. И именно в этом в 1-ю очередь Чечня отделена от России. И здесь вина уже не Чечни. Здесь вина именно Москвы, которая перекрыла им все возможности для того, чтобы обратиться с жалобой и быть защищенным той же прокуратурой, тем же Следственным комитетом. Хеда Гойлабиева не может подать такое заявление, как все чеченцы, которые живут здесь в Чечне, не могут подать такое заявление, когда по отношению к ним творится произвол. И поэтому мы за них, я за них это делаю хотя бы так, как могу, как журналист поднимаю эти тему регулярно. Тем не менее, сколько я не писала за последние годы о Чечне, ни одна моя публикация не привела к возбуждению уголовного дела против чиновников, даже мелких чиновников и полицейских в Чечне. Я уже не говорю о том, что я регулярно пишу о серьезнейших тяжких преступлениях, которые совершает руководство, по моему мнению, совершает. Например, когда в декабре Рамзан Кадыров сказал, заявил о том, что будут выселяться родственники террористов и сжигаться, уничтожаться их дома, я подала это заявление в Следственный комитет на имя Бастрыкина. И вы все знаете конец этой ситуации, когда Следственный комитет не увидел в этих высказываниях, в этих призывах, за которыми последовали конкретные действия, никаких признаков преступления. Я это делаю по мере своих возможностей, в том числе и за Хеду Гойлабиеву, которая сама не может пожаловаться.

А. Плющев― Я бы хотел…

Е. Милашина― Именно поэтому мы услышали то, что мы услышали по «Life News».

А. Плющев― Прошу прощения. Хотел бы поставить перед нашими слушателями вопрос на голосование. В общем, ключевой вопрос, который мы здесь обсуждаем. Должна ли… должен ли центр, там федеральная власть, не знаю, должны ли мы, в конце концов, как люди, да? Должны ли мы… Я и так поставлю вопрос. Должны ли мы вмешиваться в ситуации в регионах России, когда обычаи попирают закон? Обычаи или религия. Обычаи или религия попирает федеральные законы. Да? Они выше, чем федеральные законы. Если мы должны вмешиваться в такие ситуации, то 660-06-64. Если вы считаете, что регионы живут по своим обычаям, и нам туда вмешиваться не надо, будет только хуже – 660-06-65.

Н. Кеворкова― Ищите защиты у Левиафана. Отлично.

А. Плющев― Я ни к чему не апеллирую. Я просто спрашиваю людей, как они считают, оставить их там со своими обычаями или вмешаться.

Н. Кеворкова― Вы хотите тотальности закона. Тотальность закона мы уже проходили. Мы уже все это видели. Мы уже видели, как людей судили за соблюдение… Как Вы это называете?

А. Плющев― Обычаев?

Н. Кеворкова― Обычаев. Да, обычаев. Особо…

Е. Сокирянская― Мне кажется…

Н. Кеворкова― … все-таки советский закон…

А. Плющев― Слушайте…

Н. Кеворкова― … был против религиозных обычаев именно против ислама.

А. Плющев― Но если обычай, например, существует… если обычай в кастрации девочки, например, то я считаю, что…

Н. Кеворкова― Это не исламский обычай.

А. Плющев― … нужно за него наказывать. Например, я же говорю. Я же не про исламские…

Н. Кеворкова― Ну, а зачем такие крайности?

А. Плющев― Конкретно говорю.

Н. Кеворкова― В нашей стране этого нет.

А. Плющев― Или если насильный брак – обычай. Я считаю, что за него нужно наказывать. Да, вполне.

Е. Сокирянская― Или убийство тестя.

А. Плющев― Ну, например. Да. Или такое. Но это отдельная вообще тема. Я боюсь, мы сейчас можем далеко уйти. Я, во-первых, хотел…

Е. Сокирянская― Видимо, да.

А. Плющев― Хотел поблагодарить Екатерину Сокирянскую и отпустить ее, руководителя российского представительства Международной кризисной группы. Спасибо Вам огромное. У нас продолжается голосование. Значит, если вы считаете, что мы должны вмешиваться, мы должны обсуждать, вмешиваться – так и скажу – в ситуации, когда в регионах обычаи попирают законодательство, 660-06-64. И если вы считаете, что мы не должны трогать, пусть живут, как живут. Это их обычаи. Это их, так сказать, жизнь, 660-06-65. Знаете, что еще хотел? Очень маленькую совсем вещь. Лен, может быть, Вы поясните. Очень много наших слушателей спрашивают, откуда взялась путаница с именами и с возрастом, потому что на этом строится доверие к Вашей информации?

Е. Милашина― Значит, поясню. У девочки Хеды действительно два имени. Это очень распространенный чеченский обычай, когда у человека официально в паспорте одно имя, а домашнее имя другое. И все на самом деле в школе и семья, и родственники, и друзья называют его именно по этому имени. Связано это с несколькими вещами. С суеверием, во-первых. Во-вторых, с тем, что здесь есть очень четкая тоже традиционная семейная иерархия. Если у кого-то из старших членов семьи такое же имя, то младших называют другим именем, хотя в паспорте, еще раз повторю, у него записано имя, которое… как у Хеды. Она Луиза по паспорту. Это очень сложно объяснить было читателям нашим, потому что и вот сейчас я даже путано объясняю.

Н. Кеворкова― Нет, асе правильно. Да.

Е. Милашина― И это понятно всем чеченцам. И поскольку я здесь долго работаю, я, в общем, не стала предавать этому большое значение, потому что она Хеда для всех. А здесь уцепились действительно за это, и, может быть, это и был мой просчет. Признаю. Она Хеда в домашней, в семейной, в обычной, мирской жизни, и в официальной по паспорту – Луиза. Что касается возраста жениха, Вы знаете, это не установленный историей вопрос. Вот. Потому, что когда я звонила жениху и зачитывала ему ту информацию, которая у меня была на тот момент по поводу ситуации, он не просто там не откорректировал свой возраст, не сказал: «Что? Какие мне 57? Мне вообще 46. А может быть даже и 36». Вот. Он вообще все отрицал. Это было самым существенным моментом и продолжает до сих пор оставаться, потому что я понимаю, как можно девочку, в общем, принудить, сказать, что она согласна, особенно когда уже все состоялось. Да? А вот как… Кто надавил в тот момент на полицейского, что он взял и отрекся от своего брака 2-го, от своих намерений, от своей невесты, и вдруг заявил мне по телефону на диктофон… Я представилась. Я его очень долго искала, нашла. Он знал, что я ему буду звонить, кто я такая. И, тем не менее, он сразу сходу сказал, что никакой брак 2-й не планирует. Несовершеннолетнюю Хеду он не знает, и вообще он соблюдает свято запрет Рамзана Кадырова на брак с несовершеннолетними. И 2 мая никакой свадьбы они не планируют. И…

А. Плющев― У нас полминуты, Лен.

Е. Милашина― О чем мы говорим? Да. Он не поправил свой возраст. А потом пошла информация о том, что ему то 47, то 46. Я ему опять позвонила, но уже не смогла дозвониться. А в РОВД Ножай-Юртовского района мне отказались назвать его возраст. Но мы его пробьем. Это не проблема.

А. Плющев― Понятно. Да. Видимо, история будет развиваться, не смотря на то, что сегодня Елена Милашина в своей публикации в «Новой газете» употребила слово «развязка». Будем продолжать следить. И вообще, как выяснилось, тем очень горячая, очень волнует наших слушателей. 92 процента позвонивших говорят, что мы должны вмешиваться в то, что происходит в регионах, если там обычаи попирают закон.

Н. Кеворкова― Сталинисты у вас слушатели.

А. Плющев― И 8 процентов считают, что нет. Мы можем продолжить как-нибудь эту тему. Как видим, интересно…

Е. Милашина― Давайте. Потому, что я тоже согласна с Надей, Вы не совсем корректно ставите вопрос в этой ситуации.

А. Плющев― Спасибо. Такова работа. Значит, Елена Милашина, корреспондент «Новой газеты» по скайпу у нас была. Надежда Кеворкова, журналист, была здесь в студии. Благодарю. Спасибо большое. Я встречусь с вами в следующей программе. Спасибо.

Н. Кеворкова― До свидания!

Куда уходит чеченская нефть?

Одно из богатств Чечни — это ее нефть, которая в советское время позволила развить нефтяную и химическую промышленность в республике. Однако уровни ее добычи упали: с 21,2 милиона тонн в 1971 году до всего 74 тысяч тонн в 2019 году (это почти столько же, сколько добывалось в XIX веке).

Чеченское руководство обеспокоено темпами падения нефтедобычи в республике. Со слов заместителя гендиректора ОАО «Грознефтегаз» по производству Нур-Магомеда Албекова, эти показатели стремительно падают. В 2019 году объем добычи составил менее одного процента от суммарного показателя предприятий «Роснефти».

Историю нефтяной индустрии Чечни принято отсчитывать со второй половины XIX века: с первого фонтана, забившегося в окрестностях Грозного в 1893 году. При этом добыча этого топлива в регионе началась задолго до этого времени.

С прокладкой железной дороги до Грозного в 1893 году заинтересованность к нефтяным залежам стали проявлять пользующиеся известностью западные фирмы, в числе которых были «Стандарт Ойл» и «Шелл». Из российских стоит отметить завод нефтяного магната адвоката из Владикавказа Иосифа Ахвердова, построившего первый отечественный нефтеперегонный завод в окрестностях Грозного в ноябре 1895 года. Они заложили основу всей будущей нефтяной промышленности в Чечне.

Наряду с Баку, Грозный долгие десятилетия оставался одним из ведущих центров развития нефтяной промышленности в Советском Союзе. Пиком нефтепереработки считается 1971 год, когда в целом на заводы Грозного пришлось 21,2 миллиона тонн нефти.

В конце 1980-х гг ежегодная добыча ПО «Грознефть» составляла 4,2-4,5 миллиона тонн. Велась разработка 24 месторождений углеводородов, 20 из которых – нефтяные.

С момента развала СССР и до начала 2000-х годов производство нефти в республике было на низком, остаточном уровне, ее добыча свелась до нескольких сот тысяч тонн. Сами заводы были уничтожены российской армией в 1994 -1996 гг и в начале 2000-х годов.

«Роснефти» удалось довести разработку нефти в республике в 2010 году до 2,1 миллиона тонн. Впоследствии добыча сокращалась, и в 2019 году составляет всего 74 тысячи тонн — почти столько же, сколько добывалось там в XIX веке.

Кроме нефти, параллельно добывался и газ, который достиг своего пика в 1992 году — тогда было добыто 1,3 миллиарда кубометров.

Через республику пролегали нефтепроводы Баку-Грозный-Туапсе и Грозный-Астрахань, однако они устарели. По планам правительства РФ, они должны быть готовы к использованию в 2022 году после реконструкции.

2000 году постановлением правительства РФ за номером 1320 и в соответствии с решением Минтопэнерго РФ, нефтедобычей в Чечне занялась госкорпорация «Роснефть». В результате добыча достигла 2 миллионов тонн нефти в год.

Чеченское правительство все эти годы упорно ​пыталось заполучить контрольный пакет. Тем не менее, вместо «Грознефти», правительство Чечни заполучило контрольный пакет над «Чеченнефтехимпром» (ЧНХП) — одного из крупнейших нефтедобывающих активов республики. Компании принадлежат около двух тыcяч земельных участков площадью 7740 га и более 1100 скважин, большинство из которых находятся в нерабочем состоянии. Активами ЧНХП являются два устаревших нефтеперерабатывающих завода, ремонтные предприятия, оборудование для добычи нефти, четыре нефтебазы и более 500 км трубопроводов.

В марте 2019 года чеченским правительством были выиграны лицензии сроком на 25 лет для освоения «Чеченнефтехимпромом» трех участков — Западно-Бенойского, Северо-Джалкинского и Ханкальского.

В конце августа 2019 года чеченские власти подписали соглашение о том, что Самарская нефтесервисная компания займется восстановлением фонда нефтяных скважин в республике.

Для реанимации чеченской нефтяной промышленности Кадыров ведет переговоры с иностранными инвесторами, в частности с китайскими.

Правительство республики не намерено отступаться от исторической роли нефти в развитии экономики. Согласно официальным данным, на 2011 год в республике накопленная нефтедобыча составляет около 400 миллионов тонн нефти.

Чеченская свадьба и 12 тысяч мертвых женщин

Волшебников не бывает. Блаженный комсомолец Шурик не поехал на Кавказ. Не спас невесту. Он поправил очки тихим жестом успешного человека и заявил, что так и задумано. Что легкая окаменелость женщине к лицу. Что это не гримаса страдания, это все от радости.

Контраргумент из первых рук — нет, мол, счастливые чеченские браки выглядят иначе — не работает. Тут все сводится к вере. Верим ли мы, что чеченская девочка добровольно вышла за мужика, который может вырезать всю ее семью. Или мы не верим в такую возможность. Верим ли мы, что ей просто взгрустнулось. .. Или верим, что она в заложниках и что в традиционном обществе все женщины в заложниках у мужчин.

Бесплодна дискуссия тех, кто чтит уклады Северного Кавказа, и тех, кого воротит от патриархата. С одной стороны — скучный треп про права человека, с другой — страстные, сильные и харизматичные люди, у которых бабушка по отцу уважала брата мамы. Против бабушки брата мамы не попрешь, бабушка грозит гуманистам своей клюкой из легендарных, доиндустриальных, родоплеменных времен.

Да, дискуссия бесплодна, но аргументация заслуживает внимания. Одаренный аноним, который ведет за Рамзана Кадырова инстаграм, отлично отбрехался от злопыхателей: сами, мол, хороши.

«Любви все возрасты покорны… Многие знают Виктора Ерофеева. Умный, мудрый человек… Жена младше на 40 лет. А Андрей Кончаловский старше супруги на 36 лет. Владимир Шаинский всего лишь на 41 год. Градский на 33 года, Гордон на 30 лет, Дибров на 31 год. А всеми любимая Алла Пугачева взяла себе в мужья Максима Галкина, который младше на 27 лет. И счастливы!»

Тут хочется возразить, что родственники Андрея Кончаловского вряд ли зарежут брата его драгоценной супруги. Что даже Никита Михалков на это, вероятно, не способен. Но наше возражение из области веры. Ну, верим мы, что семья Кончаловских цивилизованней тейпа Гучиговых. Но мы, выходит, против этих самых Гучиговых предубеждены, а мы враги предубеждений, и сейчас самое время проявить широту взглядов: ту самую широту, когда «не все фашисты одинаково жестоки».

Всякий российский журналист, особенно поработавший на государственные СМИ, знает: всевластие цензуры преувеличено. Редакции не ждут сигнала сверху. Они заранее готовят серп для превентивной самокастрации. А после многократного повторения этой процедуры все происходит уже автоматически. Так, с позиций просвещенного самоугнетения, выступила чеченская журналистка Сацита Умарова. «Мы понимаем, что ни одна семья не отпустит свою дочь в откровенно плохой дом. И если старейшины решили, что так будет лучше, значит с вероятностью в 90% так оно и будет». Другая чеченка, разлученная с любимым, отлично уладила когнитивный диссонанс и восславила традиционную женскую пассивность: «Я выплакала все глаза, я грозилась убежать из дома… Сейчас, через 10 лет замужества, у меня двое сыновей и свое дело. Теперь я понимаю, что молодой человек, из-за которого я так убивалась, не смог бы обеспечить семью. Своим замужеством я довольна, думаю, родители были правы, что настояли тогда, пусть на тот момент мне это и казалось жестокостью».

Повторяю: дискутировать с этим бесполезно. А главное, поздно. Свадьба состоялась. И много других свадеб тоже. Шурик не пришел. И не придет. Мы все проворонили. Так давайте переведем дыхание и посмотрим шире.

Каждый год 12 тысяч российских женщин погибают от рук мужей. Их бьют чеченцы, русские, финно-угры. Их бьют всякие мужчины. Если их тела выложить в ряд, получится Садовое кольцо. Женщины, справедливости ради, тоже убивают и даже сжигают мужчин, но случается это реже.

Каждый год 36 тысяч российских женщин страдают от побоев. Это сравнимо с населением Ножай-Юртовского района Чеченской Республики, где будут долго и счастливо жить хорошенькая Луиза Гойлабиева и уважаемый Нажуд Гучигов, шеф местной полиции…

Еще цифры: миллион россиянок занимаются проституцией. Кто-то по глупости, кто-то из корысти, большинство — по принуждению. Миллион — это население Чеченской Республики, где Луизе и Нажуду будет очень-очень хорошо в доме с очень-очень крепкими решетками. Несмотря на треть века разницы в возрасте.

Цифры кончились. Никто не знает, сколько браков совершаются насильно. Никто даже не способен оценить степень и въедливость этого насилия. Вряд ли Трус, Балбес и Бывалый — верные кунаки главы РОВД Ножай-Юртовского района — караулили невесту с кинжалами в руках. Принуждение — оно разное. И очень часто это самопринуждение, которое маскируется под здравый смысл.

Я лучше расскажу историю — это было не в Чечне, а в Петербурге. В культурной столице, и никто никому не угрожал. Но одна девочка —  знакомая знакомых — все не могла выбрать, за кого пойти замуж.

— Один у меня программист, зарплата в евро, но от него постоянно воняет. А другой тоже перспективный, переводчик у американцев, но у него такое брюхо, такое… и, ну…

— Ну что?

— Ну… член у него очень странной формы. Кривой. Кого выбрать?

А девочка была библиотекарь. Зарплата 16 тысяч и комната съемная. Надо вертеться. Вариант брака по любви она не рассматривала. Выбрала в итоге программиста. Родила. Сейчас живет нормально. Ну, то есть он ее бьет, но не до крови. Совсем не сильно.

Так и живем. Сморщенные в двадцать семь, угнетенные и угнетающие — вечно. А счастливые чеченские молодожены ни при чем. Может, у них и правда все будет хорошо.

Фотографии недели: традиционная чеченская свадьба, снег в Японии и эко-мода Колумбии — Общество и культура

Традиционная рождественская ярмарка во Франкфурте, Германия, 23 ноября

© AP Photo / Michael Probst

Невеста в своей комнате, готовится к традиционная чеченская свадебная церемония, Россия, 24 ноября

© Валерий Шарифулин / ТАСС

Папа Франциск закрывает Святую дверь базилики Святого Петра, официально завершая Святой Год Милосердия, Ватикан, 20 ноября

© Тициана Фаби / фото из бассейна через AP

Новорожденного сетчатого жирафа впервые видели в саванне зоопарка Артис в Амстердаме, Нидерланды, 21 ноября

© EPA / KOEN VAN WEEL

Электрические опоры в форме футболистов недалеко от города Добрянка в преддверии чемпионата мира по футболу 2018 года , Пермский край, Россия, 20 ноября

© Максим Кимерлинг / ТАСС

Вид на главное здание МИД России без ремонтируемого шпиля, 21 ноября

© Станислав Красильников / ТАСС

Украинские националисты жгут шины во время митинга в честь третьей годовщины революции Евромайдана на площади Независимости в Киеве, Украина, 21 ноября

© EPA / ROMAN PILIPEY

«Roma Aeterna». Шедевры Ватиканской пинакотеки. Выставка Беллини, Рафаэль, Караваджо »в Государственной Третьяковской галерее, Россия, 21 ноября

© Артем Коротаев / ТАСС

Британская актриса и дочь Чарли Чаплина Джеральдин Ли Чаплин с восковой фигурой своего отца в Мировом музее Чаплина, Швейцария, ноябрь 21

© EPA / LAURENT GILLIERON

Общий вид с крыши отеля Ritz-Carlton на Кремль, Красную площадь и Исторический музей в Москве, Россия, 21 ноября

© EPA / SERGEI ILNITSKY

Участники приветствуют остальных, как они ожидайте начала парада в честь Дня благодарения Macy’s в Нью-Йорке, США, 24 ноября

© AP Photo / Craig Ruttle

Снег в храме Цуругаока Хатимангу в Камакура, недалеко от Токио, Япония, 24 ноября

© AP Photo / Shizuo Kambayashi

Fishermen плыть на своих деревянных лодках в заливе Порт-о-Пренс, Гаити, 23 ноября

© AP Photo / Ricardo Arduengo

Модель представляет творение во время выставки Biofashion 2016 в Кали, Колумбия, 19 ноября

© EPA / CHRISTIAN ESCOBAR MORA

Избранный президент Дональд Трамп жестом обращается к людям, сидящим в ресторане, когда он выходит из здания New York Times, США, 22 ноября

© AP Photo / Mark Lennihan

Азиатский черный медведь залезает на дерево в Приморском сафари Парк, Россия, 25 ноября

© Юрий Смитюк / ТАСС

Чеченский свадебный скандал, неповиновение лидера сковало Путина

Жениху приближается 50, он седовласый босс пугающей чеченской полиции. Невесте 17 лет, застенчивая красавица, как сообщается, опустошена идеей свадьбы с мужчиной, который почти в три раза старше ее.

Многие россияне выразили возмущение свадьбой, вызвав бурю в СМИ и заставив чеченского лидера Рамзана Кадырова — близкого союзника президента России Владимира Путина — занять оборонительную позицию. В любом случае свадьба состоялась на выходных, невеста была смертельно бледной и ее голос был едва слышен, когда она согласилась выйти замуж за Нажуда Гучигова, который, как сообщается, взял ее в качестве своей второй жены, как это разрешено исламским, но не российским законодательством.

Начальник аппарата Кадырова сыграл шафера, хватая невесту за локоть, чтобы контролировать каждый ее шаг, а сам Кадыров танцевал на свадебном приеме народный танец.

Скандал произошел на фоне перетягивания каната между Кадыровым и российскими федеральными правоохранительными органами, которое обострилось после убийства харизматичного лидера российской оппозиции Бориса Немцова. Неповиновение Кадырова при защите чеченских подозреваемых в убийстве обострило давние трения между ним и российскими спецслужбами.Это создает головную боль для Путина, которому остается деликатная задача по смягчению конфликта во избежание дестабилизации региона.

Региональный лидер Чечни Рамзан Кадыров (в центре) обороняется после скандальной свадьбы. (Муса Садулаев / Associated Press) Маловероятно, что напряженность вызовет открытые боевые действия или приведет к смещению Кадырова. Но они отражают очевидные усилия Кремля сократить 38-летнего чеченского лидера до размеров и заставить его подчиняться правилам — даже несмотря на то, что Путин продолжает поддерживать Кадырова.

Кадыров поддерживает исключительные отношения с Путиным, который рассматривал его как опору мира в Чечне после двух разрушительных сепаратистских войн, в результате которых погибли десятки тысяч человек. В обмен на восстановление стабильности Путин предоставил Кадырову, бывшему мятежнику, карт-бланш на управление регионом на Северном Кавказе в качестве его личной вотчины и профинансировал дорогостоящую реконструкцию.

Отношения выходят за рамки Realpolitik. Путин, мачо-дзюдоист, и Кадыров, грубоватый рыжий со склонностью к боксу, установили близкие личные отношения.Кадыров выступил с потоком фальсифицированных заявлений, называя себя «пехотинцем» Путина и выступая с резкими обличениями в адрес Запада и внутренних противников Путина. И с очевидного благословения Кадырова чеченцы хлынули на восток Украины, чтобы сражаться вместе с пророссийскими повстанцами.

Патронаж Путина позволил Кадырову эффективно избавиться от федерального контроля. Он дает понять, что слушает президента и никого другого. И он ввел некоторые исламские правила, отменяющие федеральный закон, разрешая мужчинам в Чечне иметь нескольких жен и вводя жесткий дресс-код для женщин.

Щедрые проекты реконструкции наряду с продвижением Кадыровым исламского права и его отказом от федерального контроля способствовали росту его популярности и повышению стабильности. Кремль, в свою очередь, оградил чеченского лидера от критики в связи с убийствами, похищениями, пытками и другими злоупотреблениями со стороны вызываемых им сил безопасности.

Федеральная полиция и спецслужбы в Чечне практически незаметны и не могут действовать без разрешения Кадырова. Это обеспокоило многих, которые говорят, что разрекламированный порядок в Чечне зависит от отношений Путина и Кадырова и может быстро расстроиться, если они развалятся.

«Поведение Кадырова давно вызывает раздражение», — сказал Григорий Шведов, главный редактор Кавказского узла, новостного онлайн-портала, посвященного Кавказу.

Смерть Немцова вызывает напряжение

Защитный щит Кадырова начал треснуть после того, как Немцов был застрелен 27 февраля недалеко от Кремля. Федеральные следователи быстро выследили и арестовали пятерых предполагаемых преступников, все чеченцы. Подозреваемый был в милиции Кадырова.

Высшее руководство российских правоохранительных органов, всегда ненавидевшее чеченского лидера, рассматривало убийство Немцова как возможность свести счеты. Но Путин, назвав это убийство «позором» для России, наградил Кадырова медалью, подчеркивающей его поддержку.

Сначала чеченский лидер был откровенно дерзким, восхваляя подозреваемого в спусковом крючке как хорошего патриота и глубоко религиозного человека. Когда федеральные следователи попытались связаться с другим ключевым подозреваемым, старшим офицером чеченской полиции, они не смогли допросить его в Чечне, где он пользовался защитой полиции.

Борис Немцов был застрелен 27 февраля у Кремля. С тех пор были арестованы пятеро предполагаемых преступников, все чеченцы. (Михаил Метцель / Associated Press) Несмотря на неудачу, федеральные правоохранительные органы продолжали оказывать давление. В апреле полиция на юге России совершила неожиданный набег на Чечню, чтобы задержать подозреваемого по отдельному уголовному делу, и застрелила этого человека, когда он оказывал сопротивление при аресте.

Днем позже разъяренный Кадыров приказал своим войскам стрелять, чтобы убить всех милиционеров из-за пределов региона, если они осмелятся вторгнуться в Чечню.Этим дерзким заявлением Кадыров стремился укрепить свои полномочия в качестве правителя наравне с Путиным и выше федерального закона.

Возможно, он надеялся, что Путин снова встанет на его сторону. Но Кадыров просчитался. Хотя Путин публично не комментировал ситуацию, его представитель в резком заявлении заявил, что чеченская полиция должна безоговорочно подчиняться федеральным властям.

Осознав свою ошибку, Кадыров быстро отступил и предложил новые клятвы лояльности, заявив, что он уйдет в отставку, если ему будет приказано это сделать.Напряженность снизилась, но расследование убийства Немцова остается в тупике.

Сообщается, что деревня жены заблокирована

Последний удар по Кадырову был нанесен ранее в этом месяце, когда ведущая независимая газета сообщила, что 46-летний Гучигов вынудил 17-летнего подростка стать его второй женой, заблокировав ее деревню. она не могла уйти.

Кадыров встал рядом с начальником милиции, сказав, что девушка и ее семья добровольно согласились на свадьбу.Чеченский лидер также уволил своего министра информации, обвинив его в неспособности отменить то, что он назвал клеветническими сообщениями.

Невеста Хеда Гойлабиева и ее муж Нажуд Гучигов (второй справа) стоят в свадебном ЗАГСе в столице Чечни Грозном, Россия, в минувшие выходные. (The Associated Press)

Невеста-подросток, краснея и глядя вниз, сказала новостному порталу, контролируемому Кремлем, что она не столкнулась с запугиванием. Уполномоченный по правам ребенка в России также заявил, что изучил дело и не обнаружил нарушений.

Свадьба состоялась в субботу в столице Чечни, и невеста выглядела застывшей, когда ее сопровождал одетый в черное глава администрации Кадырова. Тихое урегулирование скандала сигнализировало о том, что Москва решила, что Кадыров получил урок, и нет необходимости продвигать дело дальше.

Невеста во время традиционной чеченской свадебной церемонии. Валерий … Новости Фото

Соглашение об удобстве доступа

Следующие объекты содержат неизданный и / или ограниченный контент.

Изображения, помеченные как Загрузки с легким доступом не включены в ваш Премиум доступ или пакет подписки с Getty Images, и вам будет выставлен счет за любые изображения, которые вы используете.

Легкий доступ к загрузкам позволяет быстро загружать изображения в высоком разрешении без водяных знаков. Если у вас нет письменного соглашения с Getty Images, в котором указано иное, загрузки с легким доступом предназначены для совместных целей и не лицензируются для использования в окончательном проекте.

Ваша учетная запись Easy-Access (EZA) позволяет сотрудникам вашей организации загружать контент для следующих целей:

• Испытания
• Образцы
• Композиты
• Макеты
• Черновой пропил
• Предварительные правки

Он отменяет стандартную составную онлайн-лицензию для неподвижных изображений и видео на веб-сайте Getty Images.Учетная запись EZA не является лицензией. Чтобы завершить проект с использованием материалов, загруженных из вашей учетной записи EZA, вам необходимо получить лицензию. Без лицензии дальнейшее использование невозможно, например:

• презентации фокус-групп
• внешние презентации
• заключительных материалов, распределенных внутри вашей организации
• любые материалы, распространяемые за пределами вашей организации
• любые материалы, распространяемые среди населения (например, реклама, маркетинг)

Поскольку коллекции постоянно обновляются, Getty Images не может гарантировать, что какой-либо конкретный элемент будет доступен до момента лицензирования. Пожалуйста, внимательно ознакомьтесь с любыми ограничениями, сопровождающими Лицензионные материалы на веб-сайте Getty Images, и свяжитесь с вашим представителем Getty Images, если у вас возникнут вопросы по ним. Ваша учетная запись EZA останется на месте в течение года. Представитель Getty Images обсудит с вами продление.

Нажимая кнопку «Загрузить», вы принимаете на себя ответственность за использование неизданного контента (включая получение любых разрешений, необходимых для вашего использования) и соглашаетесь соблюдать любые ограничения.

Советы чеченского лидера по поводу женщин: заприте их в

МОСКВА — Драчливый президент южной республики Чечня и близкий союзник президента Владимира Путина Рамзан Кадыров наконец-то наелся на среду, когда пользователи социальных сетей безжалостно насмехались над ним за кажущееся продвижение полигамии.

Его решение? Держите женщин взаперти дома и вдали от социальных сетей.

«Заприте их, не выпускайте, и они ничего не разместят», — сказал Кадыров на видео застенчивой группе мужчин и женщин, которые держали руки скрещенными на груди и смотрели в землю. во время выступления.

Сцена, снятая в том, что кажется его правительственным дворцом и транслировалась по местному телевидению, была вызвана тем, что Кадыров, давно проявлявший склонность к преувеличениям, назвал «Свадьбой тысячелетия».

Взрыв в социальных сетях произошел в минувшие выходные в Грозном, столице Чечни, когда 17-летняя невеста была выдана замуж за приятеля Кадырова, начальника районной полиции, которому уже было 50 и, как сообщается, уже вышла замуж.

Первое сообщение о помолвке появилось в конце апреля в Новой газете , где сообщалось, что начальник полиции Нажуд Гучигов приказал родителям девушки передать ее до 2 мая, иначе он заберет ее сила.

После того, как статья была опубликована, Кадыров начал действовать, заявив, что он изучил предложение руки и сердца и нашел как молодую невесту Хеду Гойлабиеву, так и ее семью согласными.

Он обвинил «некоторых либералов» в разжигании античеченской бури, приводя примеры стариков (и одной известной певицы), женившихся на гораздо более молодых супругах в Москве. Он также уволил своего министра информации.

«Любить все возрасты сдаются», — написал он, цитируя Александра Пушкина, народного поэта России.(Кадыров имеет склонность публиковать свои заявления, не говоря уже о всей своей жизни, в Instagram.)

Свадьба состоялась в субботу, и глава администрации Кадырова Мохамед Даудов вел к алтарю невесту с явно подавленным видом. Позже Даудов сказал, что следует легализовать полигамию.

Кадыров танцевал на свадьбе и разместил с этого видео. Если брак принца Уильяма и Кейт Миддлтон в Англии был свадьбой века, писал он, то всплеск интереса к браку в мае-декабре в Чечне стал самым большим праздником за 1000 лет.

А как насчет угла полигамии?

«Мы следовали нормам исламского права и национальным традициям», — написал он.

Многоженство в России незаконно, но Чечня при Кадырове уже имеет печально известную репутацию, поскольку считает федеральный закон необязательным.

В течение нескольких месяцев, после серии эпизодов насилия, критики правительства и другие люди в России задавались вопросом, действительно ли российские законы применяются в Чечне.

Наиболее значимое дело касалось очевидных связей между чеченскими спецслужбами и главными подозреваемыми, задержанными в убийстве Бориса Ю.Немцов, бывший заместитель премьер-министра и откровенный критик правительства, застрелен возле Кремля в конце февраля. Также были сообщения о том, что федеральные следователи не смогли допросить одного из главных подозреваемых после того, как он бежал в Чечню.

Эти события выявили глубокий раскол между Федеральной службой безопасности (ФСБ) и чеченским лидером из-за его предполагаемой способности действовать безнаказанно. Тот факт, что он публично угрожал застрелить всех сотрудников федеральной милиции, которые будут действовать независимо в Чечне, не помогло.

Кремлевские чиновники обычно защищают Кадырова как своего человека, который сдерживает мусульманский мятеж в Чечне. По многоженству, похоже, разницы нет.

Кабельный канал Life News, расположенный недалеко от Кремля, быстро начал действовать, выпустив телеинтервью, в котором молодая женщина назвала своего будущего жениха «мужественным».

Павел Астахов, кремлевский чиновник, который должен защищать права детей в России, защищал практику, когда мужчины старшего возраста берут молодых невест.Во время радиоинтервью он предположил, что это особенно актуально в таких местах, как Чечня, где женщины «высохли» к 27 годам, а в этом возрасте они выглядят так же, как и большинство российских женщин в 50.

Его замечания вызвали новую волну возмущения. сотни русских женщин в возрасте от 20 до 20 лет размещают фотографии с хэштегом .wrinkledwomen. Астахов извинился, сказав, что женщины всех возрастов «прекрасны и восхитительны».

Официальные заверения Кадырова и других не успокоили поток насмешек над браком.Люди выкладывали карикатуры, издевающиеся над начальником полиции, или изображения вроде масляной картины XIX века, на которой молодая невеста выдается замуж, под названием «Неравный брак».

Раздраженный Кадыров вызвал около десятка человек, явно оскорбивших его своими должностями, и прочитал им лекции в присутствии начальника милиции и других официальных лиц.

«Прекрати!» — рявкнул Кадыров, прежде чем предложить посадить женщин специально для того, чтобы лишить их доступа к приложению для социальных сетей WhatsApp.

«Веди себя как чеченцы», — сказал он. «Честь семьи — это самое главное. Не пишите больше таких вещей. Вы, мужчины, держите своих женщин подальше от WhatsApp!»

Как Чечня вбивает клин между Россией и Западом

Растет разрыв между российскими и американскими ценностями, что продемонстрировал последний скандал вокруг Чечни. Если позволить этому разрыву еще больше увеличиться, это может помешать возобновлению отношений.

Чеченский лидер Рамзан Кадыров (слева на заднем плане) в российской военной форме салютует во время празднования 70-летия победы над фашистской Германией в столице Чечни Грозном.Фото: AP

Принято считать, что Россия нужна Западу, особенно в борьбе с радикальным исламом. В конце концов, Исламское государство было объявлено серьезной угрозой миру во всем мире и даже самому существованию западной цивилизации. Но учитывая, что Россия закрывает глаза на внутренние события в Чечне, в том числе на те, которые, похоже, нарушают ее собственную конституцию, может ли Запад все еще доверять России как эффективному союзнику?

Чечня в прошлом году была главным ньюсмейкером в России.С января российские СМИ много писали о гигантском митинге сотен тысяч чеченцев, организованном чеченским лидером Рамзаном Кадыровым против журналистов парижского сатирического еженедельника Charlie Hebdo ; подчеркнули «чеченский след» в убийстве лидера оппозиции Бориса Немцова; и сообщил о многих версиях противостояния между федеральными силами безопасности России и Кадыровым.

По словам обозревателя Радио Свобода Сергея Медведева, «в информационном пространстве Чечня затмила Украину, Донбасс и Крым.”

«Свадьба века»

Последней сенсацией, связанной с Чечней, стала «свадьба века» между 57-летним начальником местной полиции Нажудом Гучиговым и 17-летней Луизой Гойлабьевой. Российские СМИ и социальные сети окрестили это «самым скандальным браком века». Что именно произошло? Почему этот семейный праздник был не просто возмутительным, а политическим событием?

Фурор возник не потому, что жених был в три раза старше своей невесты, а потому, что он уже был официально женат на женщине примерно его возраста — а полигамия в России незаконна.

Более того, учитывая, что его новая невеста была несовершеннолетней, сотрудника правоохранительных органов Чечни можно было обвинить в педофилии, особенно если российская газета Новая газета верна в своих утверждениях. Газета после специального расследования утверждала, что Луиза не хотела выходить за него замуж, но была вынуждена пойти на это со стороны Гучигова, который оказал давление на семью и даже поставил часовых в районе, чтобы родственники не могли забрать ее.

Но при чем, спросите вы, это имеет отношение к политике? Дело в том, что брак был санкционирован — и лично присутствовал — Кадыров.Однако согласие он дал не сразу. Прежде всего, российские правозащитники пожаловались президенту России Владимиру Путину на то, что полигамия и браки с несовершеннолетними противоречат российскому законодательству.

Кадыров взял тайм-аут. В последние месяцы он был в плохих книгах Москвы, и поэтому решил больше не вызывать неприязнь к своему покровителю Путину. Но прошло время, и свадьба состоялась. Совершенно очевидно, что Москва предоставила чеченскому лидеру карт-бланш, как и в предыдущих противостояниях с его участием.

Во-первых, Кремль дал понять, что по-прежнему доверяет Кадырову и считает его законным правителем Чечни, способным решать все локальные вопросы по своему усмотрению. Во-вторых, Москва фактически предоставила Чечне право жить по своим исламским нормам, даже если они нарушают федеральные законы. В то же время Кремль демонстративно дистанцировался от всякого обсуждения чеченского инцидента.

«Свадьбы — не наше дело», — парировал пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков в ответ на просьбу журналиста дать комментарий.

Чеченка Хеда Гойлабиева (вторая справа) стоит после свадьбы с чеченским полицейским Нажудом Гучиговым в столице Чечни Грозном, Россия, суббота, 16 мая 2015 г. Фото: AP

Россия становится Чечней, а не наоборот

«После Хасавюртовского соглашения и второй войны Чечня не становится Россией, а Россия становится Чечней», — говорит правозащитница и член Совета по правам человека при президенте Светлана Ганнушкина.

Известный политический аналитик Московского центра Карнеги Алексей Малашенко идет еще дальше в своих выводах.

«Недавняя свадьба в Чечне подтверждает возможность и даже неизбежность« исламского пространства »в Российской Федерации», — говорит он. «В этом контексте возникает вопрос о цели сепаратизма и борьбы за халифат и эмират, если внутри России может существовать исламский образ жизни, который нарушает конституцию. Мы наблюдаем создание де-факто альтернативного правового пространства, в котором нормы ислама могут устанавливаться внутри Российской Федерации в нарушение конституции.”

По словам Малашенко, это «может заставить российских исламистов задуматься».

Его вывод имеет немаловажное значение, поскольку Россия заявила о своей готовности сотрудничать с США и Европой в борьбе с «Исламским государством» и другими радикальными исламскими группировками, заявившими о своем намерении бороться с «неверными» на всех континентах.

Как социальные и культурные ценности разделяют США и Россию

Но есть и другие причины, по которым такое сотрудничество крайне проблематично, поскольку они проистекают из принципиально различных моделей государственного развития и различий в исторической, культурной, правовой и религиозной среде России и США.

Возьмите подход обеих стран к такой проблеме, как многоженство, как показано выше в чеченском примере.

Многоженство запрещено в США, как и в России, хотя формально оно практикуется в ряде штатов, в частности в Юте. Но там вопросы полигамии решаются не на государственном уровне, а в суде.

В результате одного громкого дела, длившегося три года, с 2011 по 2014 год, многоженство, которое до сих пор предусматривало тюремное заключение на срок до пяти лет, было исключено из списка государственных уголовных преступлений.

В России другое дело. Подобные сложные правовые вопросы решаются произвольно — президентским кивком головы или шепотом на ухо, или просто невмешательством в конкретный конфликт, который помощники Кремля интерпретируют и доводят до заинтересованных сторон.

В последнее время эта русская традиция возродилась. К обсуждению этических и правовых вопросов присоединились духовные политтехнологи Русской Православной Церкви, являющейся обязательной силой общества в глазах многих.

Следуя сигналам из Кремля, Церковь выносит собственные, зачастую парадоксальные, вердикты. Например, глава Синодального отдела по связям с церковью и обществом протоиерей Всеволод Чаплин рассматривает дебаты вокруг чеченской свадьбы как информационную атаку противников традиционной семьи.

«Любопытно, что критики полигамии на Северном Кавказе часто выступают за однополые браки», — заявил он.

«Русская православная церковь выступает против однополых браков, но избегает полигамии», — пишет по этому поводу известный журналист Юлия Латынина.

В хор голосов, прозвучавших против критиков чеченской свадьбы, вошли депутаты Госдумы. Елена Мизулина, глава комитета Госдумы по делам семьи, женщин и детей, выступила против криминализации полигамии.

Правда, почти одновременно с этим Мизулина подняла еще одну тему, которая стоит на повестке дня многих стран, в том числе США, но не является приоритетной для России. Глава комитета предложил запретить аборты в частных клиниках и исключить их из системы обязательного медицинского страхования.

«Проблема абортов существует и затрагивает аспекты чисто медицинского, морального и экономического характера», — говорит писательница Людмила Улицкая. «Но ответ Госдумы на все — всегда запрет».

Проблема абортов была частью каждой президентской кампании в США в течение ряда лет и часто знаменует собой разделительную линию между сторонниками либеральных и консервативных ценностей. Однако никто в Соединенных Штатах не добивается законодательного запрета, который, несомненно, вызвал бы оппозицию среди самой большой части общества.

Насколько хорошо Соединенные Штаты действительно понимают Россию?

«Отношения с США не в плохом состоянии, потому что Америка не понимает Россию, а потому, что, наоборот, впервые за 15 лет она, кажется, хорошо понимает Россию», — написал бывший замминистра иностранных дел России Георгий Кунадзе. Высокопоставленный дипломат говорит, что, прежде всего, Соединенные Штаты стали лучше осознавать внешнеполитические цели Кремля, в частности, в отношении Украины.Однако здесь отношения скорее ухудшились, чем улучшились.

Пропасть в понимании между Россией и Америкой, возможно, за последние годы расширилась и относится не только к внешней и внутренней политике, но также к сфере этики и морали.

По мере того, как Соединенные Штаты продвигаются вперед, стирая социальные конфликты и устаревшие стереотипы, российское общество не может предпринять таких же поступательных шагов. В этих условиях тают надежды на новую «перезагрузку» отношений, какими бы ни были прагматические интересы противоборствующих сторон.

Мнение автора может не обязательно отражать позицию Russia Direct или его сотрудников.

Евгений Бай, эксперт по США, Латинской Америке и международным отношениям, автор статей в журналах Politcom.ru, The New Times, World and Politics.

Ни стрельбы, ни танцев: чеченские официальные лица соблюдают свои собственные правила свадьбы

Что делает свадьбу правильной в глазах чеченских властей? Никакой стрельбы, держите мужчин и женщин на расстоянии на танцполе и не позволяйте невесте разрезать торт.

Это одни из рекомендаций, выпущенных в прошлом месяце Управлением культуры столицы, Грозного, для обеспечения «духовного и нравственного развития» молодежи республики. Несмотря на то, что они не имеют силы закона, рекомендации имеют значительный вес, поскольку чеченцев все чаще заставляют придерживаться консервативных и исламских взглядов под руководством сильного лидера Рамзана Кадырова.

В последние годы молодежь становится все более либеральной в своем поведении на свадьбах, пренебрегая более консервативными чеченскими традициями, сказала Мадина Шагидаева, сотрудник городского управления культуры.

История продолжается под рекламой

«Я не хочу видеть аморальное поведение», — сказала Шагидаева. «Я хочу видеть дресс-код».

Владельцам ресторанов и банкетных залов будет предложено обеспечить соблюдение новых правил и заранее обсудить с клиентами ожидания относительно того, как гости должны себя вести. Если гости не будут вести себя на танцполе, музыка будет отключена до тех пор, пока порядок не будет восстановлен, — сказал Зубаир Байраков, владелец местного агентства по организации свадеб.

Стрельба из любого оружия теперь также считается нежелательным поведением, согласно кодексу.

Традиционно на кавказских свадьбах участники свадебной вечеринки стреляют в воздух, чтобы отпраздновать это событие. Однако эта практика вызывает все большее недовольство в столице России, где наплыв иммигрантов с Кавказа привел к увеличению числа чеченских свадеб.

Традиционно чеченские свадьбы оплачиваются женихом, а на свадьбе присутствуют члены его семьи.Друзья жениха и члены семьи забирают невесту из дома ее родителей и приводят ее на церемонию, где ей отводится особое место на мероприятии, но она не принимает участие в танцах или других торжествах.

По традиции, жених должен полностью отсутствовать на церемонии, встречая свою невесту после праздника вдали от посторонних глаз.

Президент Чечни защищает свадьбу женатого полицейского с девушкой-подростком — Haaretz | Новости Израиля, Ближний Восток и еврейский мир

Недавняя свадьба чеченской девочки-подростка с полицейским на 40 лет старше ее произвела фурор в России, и президент Чечни выступил в защиту матча. Офицер, 57-летний Нажуд Гучигов, который уже женат, сначала отрицал, что женится на 17-летней Луизе (Хаде) Гойлабиевой. Но свадьба была проведена в минувшие выходные, и не менее, чем президент Чечни Рамзан Кадыров и уполномоченный по правам ребенка в России выразили свою поддержку тому, что многие называют принудительной свадьбой.

Статьи по теме

Журналистка Елена Милашина из «Новой газеты», известной своим расследованием военных преступлений в Чечне, опубликовала эту статью в конце прошлого месяца.«Жители села Байтарки, где проживает Хада Гойлабиева, просили меня о помощи», — открывается отчет Милашиной, где отмечается, что Гучигов, сотрудник местной полиции, «заблокировал село, чтобы родители не могли увести ее далеко от и предъявил им ультиматум: отдайте мне вашу дочь до 2 мая, или я заберу ее силой и не окажу пощады семье ».

В одном из интервью Гучигов сказал, что не собирался жениться на Гойлабиевой и что он уже женат. Независимые информационные агентства в России широко освещали эту историю, уделяя особое внимание бракам между пожилыми мужчинами и несовершеннолетними и полигамии в Чечне.

Подруги Гойлабиевой написали Кадырову в его личном аккаунте в Instagram, прося его прекратить свадьбу; пост был быстро удален.

Опровержение Гучигова привело к предположению, что событие не состоится. Однако 3 мая Кадыров объявил на заседании правительства в Грозном, что разговаривал с родителями Гойлабиевой, которые передумали, и что свадьба состоится 10 мая. Российский проправительственный сайт Life News опубликовал эксклюзивное интервью. с девушкой, где, по ее словам, она знала Гучигова, который впоследствии утверждал, что ему всего 46 лет, и что он «мужественный и на него можно положиться». Во время интервью она не смотрела в камеру, а лишь повторяла ответы, которые шептала ей сидящая рядом женщина.

Невеста, 17-летняя Хеда Гойлабиева. Ее друзья написали офицеру в его Instagram-аккаунте с просьбой прекратить свадьбу — безрезультатно. AP

Уполномоченный по правам ребенка в России Павел Астахов заявил в радиоинтервью, что не видит проблем в браке.«Половая зрелость на Кавказе наступает раньше, не будем лицемерить. Есть места, где женщины уже высохли к 27 годам и кажутся нам примерно 50-летними », добавив:« Во всяком случае, конституция запрещает нам вмешиваться в частные дела граждан ».

Примерно за неделю до свадьбы Кадыров продолжил продвигать ее в своем красочном аккаунте в Instagram, даже цитируя народного поэта Александра Пушкина: «Любить все возрасты сдаются.Президент Чечни также написал, что невеста и ее родители «были возмущены вторжением в их частную жизнь». В другом посте он предупредил, что любой, кто попытается осветить это событие в СМИ, будет наказан. «До сих пор я думал, что свадьба нашего века была между принцем Уильямом и Кейт Миддлтон. Но события прошедших дней доказывают мне, что свадьба века будет свадьбой Нажуда и Луизы ».

На видеозаписи свадьбы, размещенной на сайте Life News, неулыбчивая невеста изображена с опущенной и слегка покачивающейся головой, зажатая фотографами и удивленными мужчинами, в помещении, похожем на правительственный офис.

По сообщению Радио Свободная Европа, семьи Гойлабиевой на свадьбе не было; ее сопровождал Магомет Даудов, правая рука Кадырова.

Будьте в курсе: подпишитесь на нашу рассылку новостей

Спасибо за регистрацию.

У нас есть и другие информационные бюллетени, которые, мы думаем, вам будут интересны.

кликните сюда

Ой. Что-то пошло не так.

Повторите попытку позже.

Попробуйте еще раз

Спасибо,

Указанный вами адрес электронной почты уже зарегистрирован.

Закрывать ‘ .